с ноги на ногу, я осторожно рассматривала мужчину, насколько это позволял тусклый свет. Комендант чем-то напоминал свой кабинет: такой же несуразный и странный. А еще он был похож на смычок скрипки: тонкие руки, длинный крючковатый нос на продолговатом лице, несоразмерно вытянутая шея.
– Так-так, – вновь пробормотал комендант и постучал по тетрадной странице карандашом. – Значит, Олимпиада Ремовна Лись, дочь Рема и Клары Лись.
– Да, – кивнула я.
– Помню их, помню, – хмыкнул комендант и вновь постучал карандашиком. – Вот только…
– Что? – настороженная тоном коменданта, спросила я.
Хозяин кабинета встал, прошелся вдоль стола и, взяв в руки, полистал еще одну тетрадь. Пауза затягивалась, и мне это совсем не нравилось. Затем комендант вернулся на место, поправил каждую из неровных стопок книг, которые громоздились на столе, и ответил:
– Как вы получили приглашение?
– А в чем дело? – не столько перепугалась, сколько разозлилась я.
– Вы не должны были его получить, – без всяких эмоций проинформировал он. – В академию пришло письменное заявление вашего опекуна с отказом. Приглашение в этом году даже не готовили.
Я ошарашенно уставилась на коменданта, пытаясь осмыслить его слова.
«Как это?»
– Но вот приглашение, – сам себе сказал он и постучал письмом по тетрадке, – и оно оформлено по всем правилам и явно не подделка.
– Скорее всего… это какая-то путаница, – нервно улыбнулась я. – Моя бабушка не хотела, чтобы я шла учиться, но я намерена окончить академию.
– Возможно-возможно, – не стал спорить комендант, – но есть одна деталь…
Я вновь напряглась, буквально чувствуя неприятности. И те не заставили себя ждать.
– Вот тетрадь, – комендант указал на стол перед собой, – в ней учтены все номера приглашений, отправленных студентам.
– И что? – сжав ладони в кулаки, я вздохнула, велев себе не переживать раньше времени.
– А то, что у вашего пригласительного – самый последний номер, видите? – Комендант поднял письмо и указал на цифры внизу, рядом с подписями. – По традиции, я расселяю студентов по расе, начиная с более ранних приглашений.
– И что с того? – удивилась я. – Если все дело в том, что мне надо подождать, то я подожду.
Я даже выдохнула, успокаиваясь.
«Если все дело в такой мелочи, то переживать не из-за чего», – мысленно подбодрила я себя.
– Я распределяю комнаты еще до начала заселения, – вздохнул комендант. – И… Видимо, я не заметил вашего имени.
Он помахал страничкой в тетради, чтобы я смогла увидеть одинокую строку на обороте.
– И? – мысленно готовясь к самому худшему, я сглотнула.
– Свободной комнаты или места в комнате нет, – припечатал, как наковальней,
