очнулась, когда Чан Ди тронула ее за руку и протянула лист бумаги, исписанный нотами. Удивленно посмотрела на записи и перевела взгляд на сестру.
– Я хочу научиться играть, – призналась Чан Ди, после чего достала из-под одеяла детский синтезатор на тридцать семь клавиш. – Вот.
– Тебе нужен учитель, я найду, – тут же проговорила Бёль: неужели малышка все-таки заинтересовалась музыкой?
Чан Ди просияла и прыгнула сестре на шею.
* * *
Раон включил телефон только когда сошел с поезда в Сеуле. До этого времени он находился словно в прострации и не хотел, чтобы звонки и сообщения нарушили хрупкий внутренний покой. Пребывание в храме успокоило его, монотонная работа помогла очистить мысли, хоть и все тело сейчас гудело.
Он морщился, когда с трудом переставлял ноги по ступенькам, вышел на улицу и остановил такси.
Под домом его уже ждали.
– Привет.
– И где ты был? – спросил Тэун.
– Гулял.
– Где-то я уже это слышал, – от стены отлепился Тэмин и приподнял бровь, намекая на время, когда Раон бегал от них как от огня.
– Нет, ничего такого, – спокойно ответил Раон, и не думая ничего скрывать. – Я был в храме, в Тэгу.
Он прошел в дом, оставив Тэмина и Тэуна в ужасе переглядываться друг с другом.
– Ты же сказал, он не помнит, – прорычал Тэмин. Тэун зло шикнул на него и пошел за Раоном.
– Голодный?
– Нет, меня накормили там. Очень устал, но это к лучшему – быстрее усну. Завтра меня тоже не будет, – Раон остановился в двери ванной и ухмыльнулся. – Надо вас тоже взять туда, кучка бездельников. Поймете, что такое работа.
– И сколько ты туда будешь ходить? – спросил Тэмин.
– Мне там нравится, – пожал плечами Раон. – Там спокойно, нет мыслей, нет чувств. Нет ничего, только воздух, небо и лес и кто-то там, наверху. Думаю, надо было просто забраться повыше, чтобы он меня заметил.
Тэун побледнел.
– Там нельзя пить! – выкрикнул он первое, что пришло в голову.
– Звучит так, словно я без бутылки и дня не могу прожить. Уносите уже ноги, надоели, – добродушно фыркнул Раон, зашел в ванную и закрыл за собой дверь.
6
Бёль и Чан Ди катались весь день, к вечеру добрались до горы Пхальгонсан.
Бёль остановила автомобиль и повернулась к сестре, которая нехотя жевала батончик шоколада.
– Все, устала? Домой едем?
– Ага. Больше не могу, – Чан Ди растянулась в кресле и зевнула. – Хочу куда-нибудь, где не шевелится и не прыгает.
Бёль рассмеялась и протянула сестре салфетку, которой та попыталась оттереть липкие пальцы, потом подняла глаза вперед. Насторожилась и вытянула палец, уперев его в стекло.
– Там щенок, онни. Смотри! – По дороге действительно бежал щенок, грязный и облезший,
