У нее наверняка было сильное кровотечение, но следов крови нет – ни в воде, ни вокруг чаши. Идет дождь, но мы бы все равно что-то нашли – если бы что-то было. Она умерла в другом месте.
Йеппе оглядел фасады старых домов.
– Тут полно камер наблюдения, можем запросить данные. Если преступник сбросил тело в воду, то запись наверняка есть.
– Если? – с возмущением спросил Клаусен. – Она не резала себя и не прыгала в фонтан, это я тебе точно говорю.
– Чем это сделали? Ну, порезы.
– Пока не могу сказать. Сначала она отправится на стол к Нюбо.
Клаусен имел в виду профессора Нюбо – судмедэксперта, который, как правило, проводил вскрытия во время расследования важных дел об убийствах.
– Но в любом случае орудия убийства тут нет. Собаки здесь уже полчаса, но так ничего и не нашли. И ее одежду тоже.
У Йеппе завибрировал карман, он вытер ладонь о брюки и осторожно достал телефон. Увидел на экране слово «мама» и сбросил вызов. Что ей сейчас нужно?
– Другими словами, сегодня рано утром кто-то привез раздетый труп в центр Стрёгет и сбросил в фонтан?
– Да, похоже на то.
Клаусен придал лицу извиняющийся вид, как будто отчасти виноват в этой абсурдной ситуации.
– Кто до такого додумался?
Йеппе смахнул с затылка воду и потер слипающиеся глаза. Он поспал очень мало, и к тому же плохо. Не рассчитывал, что ему придется разбираться с трупом обнаженной женщины.
It’s raining again. Too bad I’m losing a friend.[2]
В голове крутилась надоедливая песня Supertramp о дожде, и Йеппе пожалел, что даже не может выбрать, какая музыка будет его мучить в тот момент, когда истощенный мозг устал. Чаще всего в голове крутились отрывки коммерческой поп-музыки. It’s raining again. Oh no, my love’s at an end.[3] Он накинул капюшон и зашагал к киоску, где ждал разносчик газет.
Невыносимый крик. Долгий, беспомощный плач – той же частоты, что вопль ужаса и жужжание бормашины. Самый отвратительный в мире звук.
Следователь Анетта Вернер перевернулась на другой бок и зажмурилась. Свенн ушел к малышке. Именно сейчас она должна хоть немного поспать – наверстать то, что не успела за ночь. Она положила подушку на голову, отсекая звук и внешний мир. Попыталась вспомнить, чем не готова была пожертвовать в обмен на ночь крепкого и долгого сна, но ей ничего не пришло в голову.
К плачу в соседней комнате добавился успокаивающий голос Свенна. Только бы он закрыл дверь. Может, встать и самой закрыть? Ей ведь еще пописать надо. До первого августа этого года она бы не обратила внимания на полный мочевой пузырь и спокойно спала бы дальше, но теперь больше не полагалась на то, что ее разваливающееся сорокачетырехлетнее тело ей подчинится.
Анетта с трудом села и свесила ноги с кровати. Когда уже уйдет это нескончаемое состояние похмелья и смены часовых поясов?
Она медленно встала, отмечая, что каждая часть тела проседает
Снова идет дождь. Как жаль, что я теряю друга (
Снова идет дождь. О нет, моей любви конец (
