растений и животных и т. д. Надо ли доказывать, что на таком пути разрешения экологического кризиса «золотой миллиард» – или «золотой миллион»? – человечества составят не граждане преуспевающих стран, а бушмены и прочие первобытные племена…
Все это с логической неизбежностью вытекает из биоцентрического мировоззрения, хотя левые экологи обычно не доводят рассуждения до конца, оставляя их непоследовательными. Например, они подсчитывают, какой ущерб природе наносится современными технологиями, но не вычисляют, каким обвалом экосистем обернулся бы возврат к архаическим способам хозяйствования, а факты, свидетельствующие о тяжелейших экологических кризисах в прошлом, просто игнорируют; призывают к депопуляции, но обходят вопрос о реалистичных способах (см. [Назаретян А.П., Лисица И.А., 1997]). Бесконечные концептуальные нестыковки такого рода и дали повод американскому социологу А. Тоффлеру, обычно солидному и корректному в формулировках, высказаться неожиданно резко: «Только романтические дураки болтают о возвращении к природному состоянию» [Тоффлер А., 1997, с. 349].
Чтобы спасти биоцентрические построения, предлагаются компромиссные формулировки типа «вперед – к Природе», которые на поверку оказываются не более чем красивой публицистикой. Если говорить о «настоящей» (т. е. аутентичной, дикой) природе, к механизмам и закономерностям которой обязаны апеллировать последовательные биоцентристы, то неуместно слово «вперед». Если же речь идет о заповедниках, парках, оранжереях и ручных зверюшках, то налицо подмена понятий: все это не природные, а культурные новообразования, созданные человеком, как и все прочие артефакты, из материала природы. Поэтому такое сближение с природой есть одна из форм «очеловечивания», антропосферизации биоценозов [Буровский А.В., 1999], т. е. дальнейшего восхождения (или, в трактовке биоцентристов, нисхождения) социоприродных систем от естественных к искусственным состояниям.
Но тогда в обсуждаемом тезисе доминирует слово «вперед», и сам тезис укладывается в рамки альтернативной романтизму прогрессистской стратегии.
Последняя вытекает из эволюционной картины мира, в рамках которой кризисы рассматриваются как закономерные фазы развития общества и природы. Соответственно, прогрессисты ищут решение глобальных проблем, обострившихся в процессе исторического развития, на пути дальнейшего развития по тем же векторам, по каким оно происходило до сих пор. Эта парадоксальная стратегия также сопряжена с целым рядом теоретических и эмоциональных трудностей, а между ее сторонниками имеются существенные разногласия по конкретным вопросам.
Так, в противовес возврату к религиозной и политической вражде Средневековья часто выдвигают идею Мирового правительства с широкими и подкрепленными военной силой полномочиями. Оно видится как развитие исторической тенденции, состоящей в укрупнении социальных организмов.
Оппонентами такого
