руками.
А сам про себя иное думал. Хоть бы кто спросил: любишь невесту, парень? Он-то счастье свое впервые в жизни на свадьбе увидел, даже понять не успел: его это счастье или чье чужое?
Без меня меня женили.
Пляши, малыш!
Не оттого ли юная Лакшми нерожухой оказалась, что свели их не спросясь?.. или это просто со счастьем всегда так?
(Я обратил внимание, что сын Брихаса, толстый Жаворонок, слушает малыша в оба уха. И губы поджимает сочувственно. Видно, задел рассказ какую-то звонкую струнку в мудром брюханчике, выросшем без отца и отцом же проклятом за опыты над собственным потомством.
Остальные тоже молчали. Прятали глаза – кто куда.
И чужак во мне, с которым мы вместе моргали, болели и бились грудью о броню Курукшетры, притих.
Слушал.)
…Выделили молодоженам имение. Хорошее, уютное, и от торных путей сиддхов недалеко. Живи-радуйся, пожелай-деревья расти, жена варенья из райских яблочек наварит. Хлебай скуку златой ложкой. Вселенная-то с овчинку: звания названы, дела поделены, один отдых свободным остался. Съездить к брату Варуне, окунуться в море-океан, завести философскую беседу? Рвануть к брату Сурье на солнечной колеснице прокатиться? Предложить брату Индре вместе на демонское племя паниев, истребителей коров, походом отправиться?
Смеются братья: рожей не вышел.
Для бесед, колесниц и походов.
Напрямую, ясное дело, не говорят, но по плечу треплют. Ласково так треплют, снисходительно, с усмешечкой. Сиди дома, Упендра-красавчик, сопи в две дырки, не лезь в дела взрослые. Вон, попроси кого надо – пусть тебе еще один дворец поставят. Два дворца. Из яшмы. Или из рубина цельного.
Красота.
Сидит молодой Вишну в красоте, жену отослал куда подальше, со всей ее сворой Летящих Гениев; и думы-мечты в голове, как дитя кубики, перебирает.
А что бы я сделал на братнем месте, дай мне волю?!
Утони земля в безбрежных пучинах, в недрах Паталы – стал бы я вепрем с телом, подобным грозовой туче, и вынес бы землю к свету… ах да, я уже об этом маме в детстве рассказывал, она еще смеялась!
Спасуй Шива-Разрушитель перед невиданным асуром и его воинством – взял бы я диск-чакру, пустил бы выше солнца стоячего, снес бы нечестивцу косматую голову… ау, асуры невиданные, где вы?
Похить хитрый враг у старенького Брахмы святые писания да скройся в океане – сделался б я рыбой о четырех руках, не ушел бы от меня подлый похититель… эй, Брахма старенький, у тебя ничего не крали?
Ах, ничего… жаль.
Мечтает Вишну, грезы грезит, да так явственно, словно и на самом деле было.
Было?
Не было?!
Зашел как-то к райскому мечтателю один Летящий Гений из жениной свиты. Растекся в поклоне киселем и спрашивает почтительно: супруга, дескать, интересуется – не пора ли съездить в гости к маме-Адити, навестить свекровь? А Вишну возьми и брякни гонцу-молодцу от тоски душевной: некогда, мол, мне, пусть сама едет. Я тут
