стой, командиры взводов, ко мне, личному составу разойтись! – лихо отдал команду поручик Милявский. – Господа прапорщики, занять казарму и разместить личный состав. Дать солдатам два часа для отдыха. Выставить наряд по роте. Следующее построение через два часа перед казармой! – проинструктировал поручик.
Прапорщики разошлись по подразделениям, а Милявский отправился на доклад к командующему гарнизоном крепости, генерал-лейтенанту Карлу Шульману. Входя в здание штаба, он предъявил документы часовому и поднялся на второй этаж. Здесь, другой часовой также проверил его документы и возвращая их произнес:
– Вам нужно пройти прямо до поворота направо, а там вторая дверь.
Подходя к нужному кабинету, Милявский отметил чистоту в коридоре и какую-то домашнюю атмосферу. Навстречу ему проходили офицеры штаба и вольнонаемные сотрудники. Пару раз он видел молодых женщин, видимо секретарей, которые выходили из кабинетов. На лицах гражданских не было страха о надвигающейся армии немцев к крепости. Все вольнонаемные спокойно работали в штатном режиме. Наконец поручик остановился у двери с табличкой генерал-лейтенант Шульман. Потянув на себя массивную дубовую дверь, он вошел в приемную. В квадратной комнате в углу за столом сидел прапорщик и что-то читал. Увидев вошедшего офицера, он тут же встал и молча смотрел на поручика, ожидая доклада.
– Поручик Милявский, прибыл с подкреплением в крепость. Доложите! – сухо отрапортовал Сергей Антонович. В следующее мгновение постучавшись, адъютант скрылся в кабинете командующего. Милявский присел на один из стульев в приемной. На стенах висели картины неизвестных художников, выполненных в фламандском стиле. Засмотревшись на картины, написанные маслом, он на минуту отключился от войны и очутился в гражданской жизни. Перед глазами поручика пробежали кадры 1913 года, когда он находился в последнем перед войной отпуске. Решив поехать отдыхать к морю, он отправился в Ригу. Балтийское побережье подарило незабываемые картины беззаботного счастья. Купаясь в море, Сергей ощущал бодрящий холодок, хотя на улице стоял июль. Каждый день прогуливаясь по старинному городу, мостовая которого помнила еще крестоносцев, поручик наслаждался отпуском. Отдельной строкой в памяти всплыли небольшие кафешки в подвальных помещениях старого города. Насыщенное ароматом ячменя и хмеля, прохладное рижское пиво с воблой погружало в приятную истому. Каждую неделю в городе проводились балы и это состояние бесконечного счастья, казалось, что не пройдет никогда.
Через несколько минут ожидания, прапорщик Никоненко произнес:
– Проходите, вас ждут!
Отстранившись от приятных воспоминаний, Сергей встал и короткими отработанными движениями поправил форму. Посмотрев на себя в длинное зеркало, висевшее в приемной, он, постучавшись, вошел в кабинет. Доложив по форме, Сергей Антонович замолчал.
– Замечательно, что вовремя прибыли, сейчас, как никогда нам нужно подкрепление,
