посторонний человек, которого я знаю всего лишь несколько дней, мне помогает, а родной отец выгнал меня из дома, даже не задумываясь о том, что со мной может произойти?
И едва я вспомнила об этом, как из моих глаз хлынул не контролируемый поток слёз. Поэтому больше ничего не сказав, я закрыла лицо руками и заплакала.
– Так, тихо, тихо, тихо, – стал нашёптывать Горский, который тут же обнял меня и крепко прижал к себе. – Ты чего, Кира? Ну, ты чего?
Но в его объятиях я плакала ещё сильнее, потому что больше не могла держать эту боль и обиду в себе. А боль эта появилась не сейчас, она копилась годами. А вчерашняя ситуация была лишь последней каплей в сосуде моего терпения и боли.
Поэтому сейчас, больше не в силах всё это держать в себе, я изливала эту боль в слезах на груди совсем постороннего мне человека.
А он просто меня обнимал, гладил по голове и тихо нашёптывал:
– Всё будет хорошо. Слышишь, всё у тебя будет хорошо.
***
– Ты уверена, что ничего не хочешь мне рассказать? – поинтересовался Горский, когда я немного успокоилась.
– А зачем? – задала я вопрос скорее себе, чем ему.
– В смысле зачем? – явно не понял он. – Кира, у тебя проблемы, и как я понял большие. А я могу тебе помочь.
– Артём Александрович, – вновь обратилась к нему я, но он прервал меня.
– Кира, называй меня просто Артём, и давай уже на ты, ладно? – попросил он.
– Но я, – попыталась было возразить я.
– Кира, – он серьёзно посмотрел на меня.
– Хорошо, – улыбаясь, согласилась я, – я попробую.
– Вот и отлично. – Одобрил Горский. – Так что у тебя произошло? Ты с родителями поругалась?
– Не с родителями, а с мачехой и отцом. – Ответила я. – Они упрекнули меня, что я поздно пришла домой, что пагубно влияю на их дочь, ну и всё в этом роде. – Вкратце поведала я.
– Ладно, это я понял. – Вздохнул Артём. – А как ты на улице посреди ночи оказалась?
– Они сказали, что если меня что-то не устраивает, я могу собирать вещи и уходить. – Ответила я, а на глаза снова навернулись слёзы.
– И ты ушла? – подталкивал меня Горский к дальнейшему рассказу, который давался мне с большим трудом.
– Я не могла там больше находиться. – Честно призналась я, и предательская слеза снова скатилась по моей щеке.
– А твой отец, как он вообще отпустил тебя ночью одну, неизвестно куда?! – возмутился Горский. – А если бы я тогда не приехал, с тобой невесть что могло бы произойти! А он даже не вышел, не посмотрел где ты!
Но увидев, что слёзы вновь текут по моим щекам, Артём вновь присел около меня и, вытерев слёзы с моих щёк, тихо сказал.
– Всё будет хорошо, я тебе обещаю. А теперь давай пообедаем, если честно я очень голодный, потому что времени уже два часа. – Предложил он, но я молчала.– Кира, не молчи, я тебя приглашаю на обед. – Крикнул
