осталось найти ответы на другие вопросы.
Какая-то тётка, с тележкой набитой всякой всячиной, зацепила меня. Я подошла ближе к полкам. Она что-то буркнула и поехала дальше. Я представила себе, как я выгляжу: девушка, остолбенело глядящая на бутылку с кетчупом уже в течение десяти минут. Кому угодно такое покажется странным. Я решила не шататься больше по супермаркету, привлекая внимание покупателей и видеокамер, ещё за воришку примут, а пойти и присесть в кафе, чтобы выпить кофе. Я вспомнила, что я ничего не ела с самого утра, а уже было почти двенадцать дня. В голове тут же всплыла мысль насчёт того, нужно ли мне теперь есть или роботы не едят ничего?
С утра я пила чай, я это помню. И все эти полгода я ела и ходила в туалет, всё как обычные люди. «Значит, у меня есть пищеварительная система, как у людей», – подумала я.– «Но это, если мои расчёты верны, и, если мне тело подменили полгода назад, а если нет? Если это произошло сегодня утром в промежутке между тем, как я попила чай и пошла на трамвайную остановку?». Я начала вспоминать последовательно, что было с того момента, как я допила чай и помыла чашку, до того момента, как я сковырнула прыщ у себя на ноге. «Так, я оделась, взяла сумку, обула туфли и вышла. Дома никого не было. Во сколько это было? Я смотрела на часы перед выходом. Было без десяти девять. Отец ещё не пришёл с ночной смены, мама уже убежала на работу, ей – к девяти. Сестра ещё раньше ускакала в школу», – я проматывала момент за моментом, как я закрыла дверь на ключ, потом вторую дверь, затем вызвала лифт и спустилась на нём вниз. Собака тёти Майи лаяла как ненормальная на меня, впрочем, как и всегда. Грузная высокая тётя Майя с длинными крашеными чёрными волосами, уложенными в тугой узел, держала свою Фенечку за поводок двумя руками, пока та меня облаивала с ног до головы. У подъезда, как всегда, сидел дядя Игорь и курил, туманно глядя в даль. Я поздоровалась с ним и пошла дальше.
«Пока вроде всё нормально», – думала я, – «затем я пошла на остановку и долго ждала трамвая. Единственным подозрительным моментом в сегодняшнем утре было то, что долго не было трамвая. В такое время трамваи должны ходить часто. Вот после двенадцати у них перерыв. Но можно ли считать это зацепкой?».
Пока я рассуждала сама с собой, я дошла до кафе и присела за столик на высокий табурет. Это было не отдельное кафе, а такой отгороженный уголок в супермаркете, где можно было выпить чай или кофе и съесть сэндвич или пирожное. Я тоскливо смотрела на прилавок и на кофе-машину, мне очень хотелось выпить кофе и съесть чизкейк. Но мне было страшно. «Если мои расчёты не верны и моё тело подменили сегодня утром, то что может произойти, если в меня попадёт еда или жидкость? Не закоротит ли меня как обычный электроприбор?». Я представила себе, как делаю глоток кофе, вдруг из меня вылетает сноп искр, я падаю со стула на пол, дрыгаю ногами и постепенно затихаю. Весь супермаркет сбегается смотреть на меня, а потом меня всё-таки разбирают на запчасти, а волосы и кожу хоронят, как положено.
«Кстати, а где
