замеченным. Увы, но, входящий поток данных оказался весьма скудным – большая часть жителей уже отправилась на боковую, караванщики сидели возле костра и тоже готовились ко сну, а совершавшие возлияния гуляки не спешили уходить из питейного заведения. Минут через сорок я окончательно почувствовал себя идиотом и решил совершить дерзкую вылазку в стан врага, но тут двери таверны наконец-то открылись, выпустив наружу толпу пошатывающихся мужиков. Большинство из них выглядели как самые обычные крестьяне, но замыкавшая процессию троица щеголяла совершенно одинаковыми короткими мечами – передо мной явно оказались то ли солдаты имперской армии, то ли охранники, то ли занимавшиеся обеспечением порядка стражники. В любом случае, я наконец-то увидел нужную мне цель.
– Так-так-так…
Соблазн решить все насущные вопросы уже этой ночью был очень велик, но я смог удержаться от необдуманных поступков, ограничившись наблюдением за расходившимися по домам людьми. Отсутствие нормального бинокля или какой-нибудь подзорной трубы резко снижало мои возможности, однако рассмотреть, куда направились стражники, мне все же удалось. А сразу после этого вырисовался и более-менее вменяемый план дальнейших действий.
С учетом принятой мною ранее парадигмы, убийство любого вооруженного имперца являлось скорее подвигом, нежели преступлением. Следовательно, прямо сейчас я должен был аккуратно разведать подходы к домам будущих жертв, узнать, живет ли с ними кто-то еще, а затем выждать удобный момент и наведаться в гости. На первый взгляд, ничего сложного в этом не было – требовалось лишь время.
Весь остаток ночи я внимательно следил за поселком, а ближе к утру перебрался на соседний холм и схоронился там в зарослях шиповника. Эта позиция совершенно не годилась для наблюдения, зато обеспечивала неплохую защиту, позволяя хорошенько выспаться. Собственно говоря, поскольку еда у меня уже закончилась, из доступных развлечений оставался только сон.
– Надо будет денег поискать, – зевнул я, рассматривая окрасившиеся в нежно-розовый цвет облака. – И жратвы…
К вечеру следующего дня стало ясно, что тянуть с посещением деревни больше нельзя – хотя тревожившая меня простуда отступила, ей на смену пришли голод вперемешку с усталостью. Я уже двое суток спал на голой земле, почти ничего не ел, ходил в грязной одежде и чувствовал себя максимально отвратительно, а исправить ситуацию можно было только одним способом – выучить новый язык, каким-то образом влиться в местное общество и получить доступ к его благам.
Думаю, именно бытовые невзгоды стали тем лекарством, которое окончательно избавило меня от различного рода моральных терзаний – когда на небосклоне снова начали зажигаться звезды, в моей голове остались исключительно текущие оперативные задачи, а весь остальной мусор был надежно отодвинут куда-то в сторону.
Мы с Лакарсис явились на вражескую землю с вполне определенной целью
