Верочка. Как тебе погодка? А у моего тачка барахлит, пришлось на такси добираться. Жуть, а не дороги! Сегодня, кроме тебя, ещё двое в пробках застряли”. И ни-слова-о-театре! Не было раньше такого, чтобы Лидочка чего-то там не знала: по таинственным каналам информация шла к ней бесперебойно.
Ещё одним выбивающим из колеи моментом было поведение Стаса: он всем видом изображал трудовой энтузиазм, пока шла утренняя “летучка” с журналистами. Строго отчитывал неопытную Лену Милявскую за вчерашний ляп: брала “синхрон” у начальника какого-то там отдела администрации, а точно его должность не узнала, и в “новостях” вечерних вышли неправильные титры. Естественно, из администрации уже позвонили. Стас оставался крайним – не перепроверил информацию. Лена рдела, пыхтела, кусала ногти и вот-вот могла расплакаться. Всем её было жаль. Было понятно, что наложат штраф и что теперь ей будет меньше доверия. Потом Станислав традиционно составил план съёмок на день, дал особое задание Евгении, которую всегда бросал в самые трудные места. Казалось бы, никаких поводов для волнения Вере Стас не давал. К ней обращался столь же дружелюбно и ровно, как и ко всем прочим журналистам. Но! Всё обо всё знали – “это раз”, как говаривал Фандорин. Вере это было ясно и без слов, по общей вибрирующей атмосфере скрытности. Делать вид, что “всё, как обычно”, Стасу не было никакой необходимости. И “два” – Вера таила смутную, возможно, ничем не оправданную надежду, что теперь он будет к ней теплее, проявит чуточку внимания… Однако, по всей видимости, праздничное настроение вчерашнего “театрального свидания” осталось в дне вчерашнем. Перед ней был начальник, который радел исключительно о качестве производимой телепродукции. Это задевало её женское самолюбие.
Во второй половине дня деланное безразличие коллектива стало сильно нервировать Верочку. “Может, всё-таки не знают?” – робко предполагала она. И через минуту ловила на себе странный взгляд Андрея (сочувствующий, что ли?). Или мимолётную ухмылочку Вадима. И опять начинала нервничать. В таком состоянии Вера не могла творчески относиться к своей работе: из-под “пера” журналистки вместо бойкого, весёлого рассказа о детском трудовом отряде выходило какое-то унылое, шаблонное повествование, ей самой кажущееся фальшивым и ненужным. Чего стоит одна фраза “каждый участник отряда мечтает внести свой вклад в будущее родного города”… Потом этот “шедевр” ещё Стасу показывать…
Один раз Верочка чуть было не позвонила Оксане – та бы её мигом утешила, вразумила, подбодрила. Но в оживлённой телестудии не было укромного уголка – кто-нибудь мимо да пройдёт. Разговор на столь щекотливую тему лучше отложить до дома. А пока…
Вера вспомнила о своём новом “дружке”: карманном издании книги “Счастье на блюдечке” (на обложке – красивое расписное блюдечко и слово “счастье” в золотых вензелях). Последнее время она носила книжку в сумочке, читала в маршрутном такси и в периоды “между съёмками”, хотя бы по две странички. Сейчас Верочка открыла
