господствующей, абсолютистской) атональная классическая музыка окажется примером товара с высокой культурной, но низкой экономической ценностью, а телевизионная «мыльная опера» – товаром высокой экономической/низкой культурной ценности. В контексте исторического наследия можно выявить множество примеров активов с низкой экономической и высокой культурной ценностью; так, Натаниэль Личфилд пишет:
бывшие прядильные фабрики имеют значительную культурную ценность для археологии промышленности, но не имеют рыночной ценности как собственность, поскольку больше не могут использоваться в своей исходной функции[53].
Применение: случай художественного музея
Чтобы проиллюстрировать концепции, рассматриваемые в данной главе, обратимся к реальному культурному феномену, случаю художественного музея[54] и посмотрим, как можно применять на практике некоторые аспекты теории.
Музеи могут представлять для разных людей разные вещи: для художников это витрина для демонстрации их работ; для историков искусства – важнейшее хранилище предметов их профессионального интереса; для музейного работника они выполняют жизненно важную функцию по передаче информации сообществу об искусстве и культуре; для урбаниста они являются мекками культурного туризма и отдыха; для архитектора представляют прекрасную возможность прославления традиций прошлого или изобретения новых традиций; и, наконец, для экономиста они являются некоммерческими фирмами, мотивированными сложной и многоаспектной объективной функцией, и предметом разнообразных экономических и не экономических ограничений[55]. Рассмотрим теперь разные способы, которыми художественные музеи вносят свой вклад в экономическую и культурную ценность[56]. В последующих разделах мы будем рассматривать экономическую и культурную оценку по отдельности.
Предвосхищая более подробный анализ культурного капитала в гл. III, мы можем здесь сказать, что экономическая ценность художественного музея складывается из стоимости активов, представленных зданием и его содержимым, и потока услуг, предоставляемых этими активами.
Что касается стоимости активов, здесь нетрудно концептуализировать и подсчитать стоимость недвижимости, принадлежащей музею, хотя такие расчеты могут оказаться чисто номинальными, если музей располагается в здании большого исторического и культурного значения, которое вряд ли когда-нибудь будет выставлено на рынке. Однако гораздо больше проблем возникает с интерпретацией экономической ценности или учетной стоимости содержимого музеев, когда к произведениям искусства, археологическим ресурсам и т. д. пытаются применить стандартные методы оценки активов и процедуры бухгалтерского учета[57]. Но каковы бы ни были практические
[Lichfield, 1988, p. 169].
Я здесь использую термин «художественный музей», а не «художественная галерея», чтобы выявить различие (порой очень размытое) между общественным и коммерческим предприятием. Эти рассуждения можно по большей части применить mutatis mutandis и к научным музеям, хотя я ограничиваюсь в основном искусством. Содержательное описание подъема художественных музеев в XIX – начале XX вв., т. е. в период, который положил начало многим важным современным институтам, приводится в [Lorente, 1998].
См. обзор экономики музеев и картинных галерей и сборник работ по теме в [Frey, Pommerehne, 1989, ch. 5; Feldstein, 1991; Heilbrun, Gray, 1993, ch. 10; O’Hagan, 1998, ch. 7; Johnson, Thomas, 1998], а также специальный выпуск «Journal of Cultural Economics» (1998. Vol. 22. No. 2–3). О конфликте между экономическим анализом и кураторскими ценностями см.: [Grampp, 1996; Cannon-Brooks, 1996]; отклик на последнюю работу можно найти в [Peacock, 1998a].
Иллюстрацию экономической оценки конкретного музея можно найти в [Martin, 1994] – здесь подсчитывается экономическая ценность Музея цивилизации в Квебеке (Канада).
[Carnegie, Wolnizer, 1995; Carman, 1996; Carman et al., 1999].
