сановников и советников, которые в парадных мундирах должны были сопровождать его.
Опоясанный мечом Османа, составляющим украшение и необходимую принадлежность турецкого трона, султан сидел на подушках в обширной зале, где он обыкновенно принимал визирей и совещался с ними.
Окна этой залы были плотно завешаны для защиты от жгучих лучей солнца. Вокруг стояло множество маленьких и больших столов, но вообще обстановка нисколько не походила на ту, что мы привыкли видеть в наших дворцах.
Портьеры были подняты, так что видна была целая анфилада комнат и зал, в которых ходили камергеры, адъютанты и прислуга.
Султан Абдул-Азис, человек сорока лет и цветущего здоровья, одевался обыкновенно по-европейски, так же как и его визири – в черный, наглухо застегнутый сюртук, черные панталоны и красную феску; на шее висела звезда. Но в описываемый нами день султан был одет в турецкий костюм – в чалме, расшитой драгоценными камнями, и украшен всеми орденами. Рядом с ним стоял визирь Рашид-паша, за короткое время достигший больших почестей. Он был точно так же одет в чалму и широкие шаровары, подпоясанные драгоценным поясом.
Рашид-паша был красивый и еще довольно молодой человек с живыми глазами и бледным лицом. Он почти не оставлял султана и, казалось, имел на него большое влияние. Он старался бороться против старых предрассудков, но, чтобы достичь своей цели, он часто шел окольными путями, не останавливаясь ни перед чем, чтобы уничтожить тех, кто становился ему поперек дороги.
Таким образом, между министрами султана образовались две партии, которые при всяком удобном случае старались вредить одна другой, в особенности же сильна была эта вражда между двумя визирями: Рашидом-пашой и Мустафой-пашой.
– Ты говорил, что это всем известная тайна, – обратился султан к Рашиду-паше, – что Мустафа-паша находится в близких отношениях с принцами и принцессами, но преследуют ли эти отношения какую-нибудь серьезную цель?
– Я не знаю этого, ваше величество, – уклончиво отвечал Рашид-паша.
– Когда мои министры начинают особенно заниматься моими родственниками, то это всегда имеет какую-нибудь особенную цель, которая должна возбуждать недоверие, – мрачно заметил султан.
– Ваше величество, с вашей обычной мудростью проникните в их планы, если такие действительно существуют, – продолжал Рашид-паша. В это же самое время в комнате появилась высокая фигура Мустафа-паши, который остановился на несколько мгновений, пристально глядя на стоявшего около султана Рашида, но не будучи замечен последним. – Мустафа-паша, без сомнения, глубоко предан престолу вашего величества, но ваше величество имеет в Рашиде-паше тоже верного и неустанного слугу и стража вашего спокойствия.
Казалось, что султану уже сильно надоели постоянные распри и подозрения среди его приближенных, по крайней мере, это можно было заключить по его недовольной мине.
Между тем Мустафа-паша услышал свое имя,
