бледный от страха дервиш.
– Здесь, в развалинах! Он осмелился проникнуть даже сюда – пусть его найдут сейчас же и приведут, чтобы закончить, наконец, эту комедию! – вскричал Шейх-уль-Ислам. – Сторожите все выходы! Он не уйдет от нас, если только для Махмуд-шейха Сулеймана не было это игрою воображения! Я сам буду искать его и возьму именем закона! Это известие крайне радует меня, и ты, принцесса, будешь свидетельницей так долго желаемого события. Золотой Маске не удастся безнаказанно осквернить своим присутствием это святое место.
– Желаю тебе успеха, – прошептала принцесса, оставаясь в комнате вдвоем с Гамидом-кади, – желаю тебе победы, мудрый Шейх-уль-Ислам! Я подожду здесь результата твоего предприятия.
IV
Сади и принцесса
Когда Сади проснулся на другой день после ночи, в которую он в первый раз встретился с красавицей Рецией, образ ее все еще был у него перед глазами. Он снова вспомнил все происшедшее накануне, и ему показалось, что порок и добродетель воплотились в лицах грека Лаццаро и красавицы Реции.
Бедняжка Реция была круглая сирота, одинокая в целом мире, не имела ни единой души, которая была бы к ней привязана.
– Но, – говорил себе Сади, – она должна была почувствовать, что я полюбил ее, что я готов ее защищать и всем пожертвовать для нее!
Как гордо и в то же время мягко просила она его, чтобы он оставил ее одну. «Иди, – говорила она, – ты спас меня из рук ужасного Лаццаро, докончи же теперь свое благородное дело и не следуй за мной!»
Сади не мог поступить иначе, как исполнить ее просьбу, и теперь не знал, где снова найти ее! А между тем он должен был найти ее во что бы то ни стало, и для того он будет искать ее день и ночь.
Вдруг Сади поспешно вскочил с постели.
Он вспомнил про ковер принцессы. Его надо было отнести во дворец и сделать это непременно в это же утро!
Сади поспешно оделся, вышел из маленького деревянного домика своего отца, в котором жил, и пошел в гавань.
Солнце только что начало подниматься из-за ясных вод Золотого Рога. По морю уже начали там и сям скользить легкие лодки, поддерживавшие сообщение между городом и лежащими по берегам деревнями. На самом берегу поднимались стены сераля, дворца султана, который своими киосками[4], павильонами и садами занимал более полумили по берегу. Вдали виднелись купола мечетей и шпили стройных минаретов, украшенных полумесяцами.
На берегу уже царило сильное оживление. Торговцы фруктами, цветами и овощами спешили с товаром на базар. Перевозчики мыли и чистили свои лодки. Саки[5] с ведрами на плечах несли воду в город, и даже изредка появлялись носилки, в которых сидели знатные турчанки. Беспрестанно встречались армянские, еврейские и французские купцы, чтобы начать свои занятия.
Сади нашел свою лодку на прежнем месте и, вскочив
Киоск – в те времена небольшая постройка или здание, входящее в ансамбль дворца султана.
Саки – водоносы.
