Я не знаю, что сказать, мисс Мартин.
– «Спасибо» будет достаточно. Там предполагается всего три работы, но выставка привлечет много посетителей, а это прекрасно. Что думаешь?
– Думаю, что сейчас закричу от восторга!
Линда Мартин разразилась смехом, и после нескольких кратких комментариев я миллион раз поблагодарила ее, вставая и беря портфель. Выходя из здания факультета, я посмотрела на небо и глубоко вздохнула. Ветер был теплым и приятным. Я подумала о своих родителях, о том, как бы они гордились мной, как бы я хотела разделить с ними этот успех… Потом быстро отыскала свой мобильный телефон среди всякого хлама в маленьком кармане портфеля и набрала Оливера. В нетерпении подождала, пока он не ответил после пятого гудка.
– Ты сидишь? – взволнованно спросила я.
– Я… да, ну, в постели. Лежу. Тебе это подходит?
– Ох, блин, только не говори мне, что ты был с Бегой!
– Давай выкладывай, что ты хотела мне сказать.
– Меня выбрали… я буду выставляться… – Я перевела дыхание. – Всего три работы, но это…
– Охренеть, Лея. – На несколько секунд воцарилась тишина, и я поняла, как взволнован брат. И что он встает с кровати, потому что я услышала его шаги, прежде чем он перевел дыхание. – Ты даже не представляешь, как я горжусь тобой. Поздравляю, малышка.
– Это все благодаря тебе, – прошептала я.
И хотя он отрицал, я знала, что это правда.
Когда три года назад все развалилось, я несколько недель злилась на брата и почти не разговаривала с ним. Так я вела себя поначалу, пока не поняла, что его вины не было. Оливер не принимал решение. Не Оливер все испортил. Оливер не выбирал, каким путем идти. Но в то время я не хотела этого видеть.
Я не хотела признавать, что Аксель сдавался, как только что-то оказывалось выше его сил, что при малейшем осложнении он уходил в сторону, оставляя то, что не мог контролировать, что он никогда не вовлекался до конца ни во что и ни в кого.
Может, это была моя вина, ведь я идеализировала его.
Аксель не был идеалом. Как он сам показывал, в нем были неприятные стороны, те, что нам всем хочется причесать и отполировать, пока они не исчезнут. А еще серые зоны. Достоинства, которые иногда превращаются в недостатки. То, что когда-то было белым, но со временем потемнело: его мечты, его смелость.
Я покачала головой и повернула за угол направо. Позвонила в дверь. Лэндон ответил и открыл. Он уже ждал меня, прислонившись к дверному косяку, пока я поднималась по лестнице. Его волосы были взъерошены, а рукава рубашки закатаны; я подумала, что он выглядит привлекательно, и улыбнулась, прежде чем запрыгнуть на него и крепко обнять.
– Какой энтузиазм, – пошутил он.
– Я собираюсь выставить три работы! – закричала я.
– Черт, милая, не могу передать, как я рад…
Я
