тело, – а так – знакомьтесь, это Хайвон, отец Сигнеи и ее младшей сестры Фиары.
После чего подошел к своему родственнику.
– Ты чего творишь, идиот? – не очень-то и вежливо спросил он, обращаясь к мужчине.
– Так Сигнея, – только и проговорил тот, слегка оклемавшись от удара и несколько растерянными глазами глядя на старика, – Фиара сообщила о том, что ее отравили ядом кистольского дерева. Я, как только услышал, сразу же помчался сюда. Ну а тут…
И оборотень, наконец отступив от стены, сделал пару шагов назад.
– Двери, они не открывались. – И только сейчас, кажется, начав приходить в себя, он опомнился: – Дед, ты вообще ополоумел. Зачем заперся? Да наложил какой-то защитный полог? Говори, что с Сигнеей? Почему ты меня не пускал. Или…
И лицо корнола мгновенно побледнело.
– У тебя ничего не вышло… Что? Не молчи! – и, я так понимаю, отец девушки подскочил к пожилому лекарю и стал того трясти за плечи: – Говори, что с ней? Ей не помочь? Фиара ничего не смогла мне объяснить…
– Успокойся, – неожиданно холодным, даже ледяным голосом произнес мастер Крух и высвободился из рук крупного по сравнению с ним оборотня, – уже все кончилось…
Тот, кого старик лекарь представил как Хайвон, как стоял на месте, так там и сел.
– Почему, – только и спросил он, схватившись за голову, – почему…
Тут его глаза мгновенно претерпели значительную метаморфозу, и вот нас уже яростным и бешеным взглядом обводит безудержный и неистовый зверь, кем в действительности и является каждый оборотень.
– Кто? Кто ее убил? Говорите, – раздался рык, идущий из его горла, – я найду каждого повинного в ее гибели.
«М-да, – мысленно прикинул я, – этак он нам ничего ему рассказать и не даст, с такими-то перепадами настроения, вспышками гнева и ярости, что застилает ему глаза и явно накрепко так выбивает мозги. Вроде Сигнея не такая. Хотя я ее очень мало знаю».
Похоже, так подумал не только я.
По крайней мере, про то, что отцу Сигнеи мешает и не дает нам закончить нашу речь.
Хлобысь!
И к затылку этого косматого прикладывается сухонькая, но, судя по всему, достаточно увесистая рука старика-лекаря.
Звук затрещины, что он отвесил оборотню, до сих пор отдается звоном у меня в ушах.
– Да уймись ты наконец, – заметив, что бешеный взгляд отца девушек, готовый испепелить пожилого мага, сосредоточился именно на нем, – Сигнея жива, – сразу проговорил мастер, – так что успокойся ты, мы ее сумели спасти.
Невероятно, но еще доли секунды назад абсолютно неуравновешенный и дикий корнол превратился в до неприличия рассудительного и обстоятельного мужчину.
– Что произошло? – негромко спросил он. – Как тебе это удалось?
«У него даже голос неуловимо изменился», – поразился я, глядя на оборотня.
Между тем тот огляделся и, поднявшись с пола, наконец-то подошел к кровати, на которой лежала укрытая одеялом девушка.
– Она
