и только 29 % – имеют две и более судимости. Согласно данным специальной переписи одну судимость имеют 47 % всех осужденных к лишению свободы, 53 % – две и более судимости (см. рис. 2). Таким образом, что большинство осужденных за террористическую деятельность это люди, которые впервые привлекаются к уголовной ответственности.
Итак, террористы это не только люди в среднем более зрелые, как это было, показано выше, но и в тюрьму они попадают не после ряда коротких и не очень коротких отсидок, как это характерно для обычного осужденного. На наш взгляд, этот факт указывает на весьма существенное отличие личности террориста от личности обычного уголовника. Сам факт «ходки», попадания в тюрьму не является для террориста «престижным», не входит в систему его приоритетных ценностей.
Он не проходит свою преступную подготовку на зоне. Его готовят исключительно на воле. В тюрьму он попадает сложившейся личностью, прекрасно понимая, что он совершил. Но при этом чаще всего совершенно не понимая тех подсознательных защитных детерминант, которые толкнули его на путь связей с террористическими группировками. Отсюда и принципиальные различия построения воспитательной работы. Если обычный уголовник готовится к тому, чтобы изменить свою жизнь в сторону правопослушного поведения, ему надо помочь вырваться из криминальной среды и адаптироваться в новой для него жизни на воле. Если и того и другого по настоящему добиться, то исправление практически гарантировано. Однако, на наш взгляд, это совершенно неприменимо к террористу. Выходя на волю, он попадает в ту среду, где он и сложился как личность.
Рисунок 2
Процентное соотношение осужденных за ТД, имеющих одну судимость и более судимостей в сравнении с общей выборкой осужденных по России
Если обычного осужденного воля влечет как возможность «пожить по людски» (хотя бы сколько то), то террориста воля влечет как возможность продолжить террористическую деятельность. Обычный преступник совершает преступление в силу дезадаптации в обществе. Террорист совершает преступление в силу скорее гиперадаптации (хотя и перевернутой, преступной) в том же обществе. Подобная система ценностей возможна разве что у маньяков насильников. Не случайно один из осужденных к пожизненному лишению свободы, вошедших в выборку обследованных нами, называет себя учеником Чикатилло и коротает время в размышлениях о совершенствовании сего образа жизни. Однако при сходстве ценностей имеются существенные отличия в характере преступления. В отличие от маниакального поведения террористическая деятельность предполагает групповой характер, хотя это, конечно, в большинстве случаев тщательно скрывается самими преступниками.
Известно, что преступление, совершаемое группой лиц (в соучастии) представляет большую общественную опасность, особенно такой вид преступления как участие в террористической деятельности.
