христиан лежала на нем. И «черную легенду» о монголах распространяли его рыцари и слуги. Он погиб не за то, в чем был действительно виновен, но дело его ордена отравило сознание европейских обывателей, и эта отрава, под другими названиями, действует до сих пор, распространяясь как нечто, не требующее доказательств. В Европе говорят: «Поскреби русского и найдешь татарина». Ну и, казалось бы, что – чем плохи татары?! Ничем!
Но тут вступает в силу «черная легенда», и русским надо об этом знать. Вот ради чего написан этот историко-психологический этюд, который не потеряет значения до очередного рокового мгновения и торжества научной истины над ложью.
Каины и Авели[8]
Для того чтобы не захлебнуться в калейдоскопе сведений, принято отбирать из них достоверные и выстраивать их по ходу времени. Это необходимо, но недостаточно, так как простая последовательность не включает причинности, которая только и превращает собрание сведений (хронику) в поиск истины (историю). Для такого превращения нужна схема, пусть даже умозрительная; а таковая имеется и распространена весьма широко, даже слишком широко. Впервые эта схема предложена в «Книге Бытия», где описан еще допотопный период цивилизации. Были два брата: Каин – земледелец и ремесленник и Авель – скотовод. Бог предпочел Авеля, за что Каин убил своего брата, после чего был наказан изгнанием в страну Нод. Там Каин благополучно женился, и потомки его, несмотря на потоп[9], проповедуют его концепцию, которую правильнее назвать не исторической, а социологической. Заключается она в том, что земледельцы – хорошие, а скотоводов надо бить.
Да простит читатель автора за упрощенное изложение целого направления науки, ставшего столь привычным, что обывателю оно представляется единственно возможным. Это последнее обстоятельство наиболее прискорбно, потому что научная проблематика всегда требует работы мысли. Прежде всего посмотрим, соответствует ли тезис об «извечной вражде» кочевников и земледельцев известным фактам?! Вражда должна выражаться в крупных войнах, сопровождающихся захватом территории.
Так вот, самые жестокие войны в Элладе шли между Спартой и Афинами; Спартой и Фивами; Фивами и Македонией, гуманно щадившей Афины. В Риме – война с Тарентом и три пунических – тоже все оседлые горожане. Ассирию в 612 г. до н.э. уничтожили оседлые соседи: мидяне и халдеи-вавилоняне, а не скифы, которые тоже участвовали в событиях, как третья сторона, но набрав добычи, ушли домой. Разница наглядна.
В средние века Столетняя война шла между вполне оседлыми французами и англичанами, Тридцатилетняя война – между католиками и протестантами. Реконкиста в Испании – война с местными мусульманами и пришлыми из Африки туарегами. Но приходы туарегов и потом берберов (Альморавидов и Альмогадов) были эпизодами в длинной войне, и к себе в Африку мавры испанцев и португальцев не пустили, а вот земледельческая Испания, облившись потоками крови, стала
Тысячелетие вокруг Каспия. Баку, 1991, стр. 111–118.
«Потоп» в Месопотамии имеет две даты: вавилонскую, по поэме «Энума Элиш» – 2379 г. до н.э., и еврейскую, по Библии – 2355 г. до н.э. [см.: 153, стр. 220–221, 262].
