вы мордовали Литбетера, превратив его в тряпку. Вы толкали его на то, чтобы он ради увеличения ваших капиталов шел на нарушение закона. Вы требовали включить цену какой-то паршивой шубы в список текущих расходов, не облагающихся налогом, пытались взвинтить арендную плату и продать дом. Вы заездили Тома до такой степени, что он стал полной развалиной, но так ничего из него и не выжали. А я вам все устроил: и шубу, и квартирную плату, и даже продажу дома! Слышишь? Ты терзала Литбетера месяцами, а я все пробил за один день. Ты получишь свои тридцать тысяч на шубу! Аренда принесет еще пять тысяч в год! Ты взвалила на меня обязанность выкинуть на улицу пять семей, так как у тебя не хватило мужества сделать это самой. Теперь с огромной выгодой продаешь этот дом. И все это только благодаря мне! – Я сильно встряхнул ее. – Понятно? – Я наклонился к мисс Шелли вплотную и теперь орал ей прямо в лицо: – Я сделал это! Я!.. Так какого черта, позволь спросить, я этим занимался? Неужто я был вам чем-то обязан или пытался затащить в постель? Черта с два! Во всем этом дерьме у меня те же интересы, что и у тебя! Я хочу заработать так же, как и ты! Разве я обманываю тебя? Присваиваю твои деньги? А? – Я снова затряс ее, словно куль с мукой. – Ну? Я делаю деньги для тебя и получаю свой законный процент с тех болванов, которые тебе платят. Так чего ты разоралась? Может, я у тебя что-то украл? Или нанес финансовый урон на пару центов? – Я выдохся совершенно и наконец отпустил ее плечи и сделал несколько шагов назад от кресла, в котором, сжавшись, сидела притихшая Вестал. Я дрожал как в лихорадке, а по лицу стекали капли пота. – А теперь можешь идти и звонить Стенвуду! И обо всем поведать ему! Поплачьтесь в жилетку! То-то он обрадуется. Ладно, я потеряю работу. Но ваши потери будут гораздо большими. Неужели вы рассчитываете провернуть эту аферу с налогами? Я бы с удовольствием посмотрел, как вы прямиком отправились бы в тюрьму. Вам не нужны тридцать тысяч долларов? Так плюньте на них! Меня это совершенно не беспокоит. – Я повернулся и вышел на террасу. Я чувствовал себя до предела измотанным боксером, который радуется уже не победе в жестоком поединке, а только лишь спасительному гонгу, извещавшему о конце изнурительного боя. Усевшись в кресло-качалку, я бездумно и отрешенно смотрел перед собой.
Прошло, наверное, минут пять, прежде чем я почувствовал, что мисс Шелли стоит позади меня. Теперь на ее маленьком, уродливом личике застыло трогательно-патетическое выражение.
– Вы сделали мне больно, – жалобно поведала она. – Теперь у меня останутся синяки.
– Считайте, что мы с вами квиты, – проворчал я, прикладывая платок к ссадине на носу, откуда сочилась кровь. – Ваше счастье, что я не свернул вам шею.
Вестал села рядом со мной.
– Я хотела бы выпить. Может быть, вы позаботитесь об этом, если не слишком заняты собственной персоной.
Выйдя в гостиную, я позвонил.
Невозможно передать, какой шквал чувств бушевал во мне. Я победил! И кого?! Я ясно осознал это и не сомневался, что Вестал поняла, что проиграла. Теперь я смогу совершать наивыгоднейшие для себя сделки. Никто
