расстегнул.
А затем снова вторжение. Уже не болезненное, не заставляющее меня сжиматься.
– Двигайся, девочка, – он потянул меня за талию на себя, и я качнула бедрами навстречу, стараясь поймать ритм.
Сначала медленно. Чувствуя каждый входящий в меня миллиметр и сантиметр его эрекции. Марат помогает мне, держит за талию, насаживает на себя. Чувственно – это может признать даже такая бесчувственная девушка, как я.
Затем быстрее. Марат вбивается, и я, повинуясь древнему, как мир, танцу, быстрее подаю бедрами навстречу ударам его члена. Грудь трясется, Марат позади меня дышит так шумно, что я подстраиваюсь под него даже в такой простой вещи, как дыхание.
И задыхаюсь, начав ощущать… нечто. Сама не понимаю, что. Внутри, в самой глубине меня Марат иногда задевает какую-то чувствительную точку. И я зажигаюсь, кусаю губы, а затем это ощущение пропадает.
Снова появляется, когда член оказывается плотно забит в меня. И пропадает.
– Боже, – всхлипнула я, пытаясь поймать, уловить.
И от этого ускорилась, выгибаясь навстречу мужской силе, выписывая бедрами восьмерки, еще сильнее задыхаясь. Ну же! Это ведь оно было – то самое, о чем столько фильмов снято, столько книг написано. Или показалось?
Я чуть не расплакалась от злости на свое тело. Мне просто не дано.
Марат зарычал. Ладони его до нешуточной боли сдавили мою талию, и последовали резкие рывки в мое тело. Он буквально вколачивается в меня, забивает ствол так глубоко, что я невольно кричу. А затем он замирает.
Я пытаюсь двигаться, но Марат держит. Не позволяет.
И почти через минуту он выскользнул из меня, оставив после себя холодную пустоту.
– Можно мне встать? – спросила, и поморщилась – до чего же жалкий у меня голос.
– Зачем спрашиваешь? – я выпрямилась, обернулась к Марату, и с трудом заставила себя не покраснеть. Прикрыла грудь, но под его насмешливым взглядом, убрала с нее руки. – Алика, ты ведешь себя так, словно я тебя изнасиловал.
– Я…
– Хреновая ты любовница, – лениво заметил он, и опустился на стул.
Презерватив, завязанный в узел, он бросил в урну, набитую бумагой. Бедная уборщица, что она подумает?
– Я просто растерялась. Правда, не ожидала, что собеседование будет таким, – мурлыкнула я, и решила быть смелее – опустилась на его колени, прижалась всем телом. – Я исправлюсь.
– Не ожидала, но захватила с собой ворох справок об отсутствии ЗППП? – не поверил он.
– Просто плановый осмотр. Я слежу за здоровьем, как раз с собой были.
– Как скажешь, девочка, – отмахнулся он.
Но меня приобнял.
– Алика, – требовательно поправила я.
Пожалуй, это – единственное мое требование. Пусть по имени меня зовет, а не девочкой. Думаю, так он остальных называл – тех, кто до меня на этом самом столе голой грудью поверхность полировал.
Взгляд
