соответственно приобретенной специальности, а не пасти монастырских коров. К счастью, ее родители (у них в Швейцарии фирма, а вовсе не ферма) об этом не знали, а то бы ни за что, наверное, не прислали за нами своего шофера. И трудно представить, как бы мы добирались, если бы не они.
Проснувшись на следующий день в шесть утра, выглядываем в окно. Отель, в котором мы собираемся прожить несколько дней, находится в центре города, но окна нашего номера выходят на горы и реку. Муж рассмотрел спрятанный в кружевных деревьях крохотный храмик, который, пока мы там жили, каждое утро приглашал колокольным звоном на службу. Потом нам сказали, что это католический монастырь; можно было бы дойти до него, однако мы так и не сумели выбраться. Матушке Евпраксии повезло значительно меньше: окна ее номера смотрят на ночной бар. «До двух ночи музыка одолевала», – жалуется она утром, надеясь на наше сочувствие. Мы сочувствуем ей и отправляемся просить другой номер, сочиняя по дороге речь-объяснение и не очень-то надеясь на ее убедительность. Но оказалось, что все очень просто.
Нам тут же сказали: «Пожалуйста» – и вручили ключ от номера, который тоже выходит на наше небо и наши горы. К вечеру тучи совсем уже овладели небом, придавив его тяжелыми, мрачными напластованиями, почти без проблесков, и меленький дождик грозил перейти в ливень, но в гостинице было тепло. Мы это тепло особенно оценили после того, как побывали у своих друзей, ради которых мы и оказались здесь.
И теперь Швейцария навсегда будет ассоциироваться с их домом, с белой пустынной столовой, белым керамическим полом, белым кожаным диваном и такими же белыми креслами.
И еще стеклянный молочный стол, металлические серебристые стулья с кожаными сиденьями и большая черная пятилитровая бутыль на полу. Нам были рады – у них еще есть силы радоваться и накрывать праздничный стол.
Я сижу спиной к стеклянной стене с видом на горы. Из стены выходит дверь на балкон, который опоясывает всю квартиру, и мне неприятно ощущать легкий холодок, проникающий сквозь щели (особенно после того, как я намучилась, тщетно борясь в самолете с кондиционером). А для нашего друга это немалое утешение: из-за тяжелой болезни он часто вынужден оставаться дома, поэтому балкон, который появился благодаря тому, что их этаж последний, восполняет ему отсутствие прогулок. Да-да, на балконе можно не только устраивать чаепитие, сидя в легких дачных креслах, но и медленно прогуливаться, любуясь горами. Правда, их скоро закроет безликое скучное здание, подобное уже построенным неподалеку. Жильцы дома надеялись, что смогут избежать стройки благодаря какому-то старинному дубу, но строители сделали перерасчет, упрятали дуб за металлическую изгородь, вырыли огромный котлован и уже пригнали технику. И мне жаль синих гор, и неба, и наших друзей, хотя это не имеет для них уже никакого значения, потому что их квартира, оказывается, вовсе не их, они ее снимают за немалые деньги и собираются уезжать отсюда. Мы узнаём об этом впервые, и нас эта новость, естественно, огорчает.
– А свое-то
