само по себе; напротив, он обычно проецируется на родителей, других значимых людей, наставников, священников, аналитиков и т. д.
С точки зрения Фостер, нуминозность центрального архетипа в какой-то степени отделяется от этих проекций и отбрасывает «золотой отсвет» в моменты нашей фантазийной игры, пока мы дети (Foster, 1985: 58). Однако чаще всего наша проекция образа центрального архетипа остается «приклеенной» к фигурам значимых людей или даже к неодушевленным предметам (в том числе природе в целом). Постепенно через болезненный опыт мы приходим к пониманию неполного соответствия многих этих «объектов» независимо от того, насколько они были нам дороги, нуминозной реальности центрального архетипа, которую мы проецируем (например, проекции г-жи Фостер на ее аналитика). Юнг предположил, что это часто происходит в середине жизни, когда мы готовимся к ее второй половине и, в конечном итоге, к смерти. Фостер приходит к следующему выводу:
В визионерском опыте, подобном моему, …эта главная ценность являет себя отдельно от человеческих и материальных объектов и сияет собственным светом. Когда такое происходит, она занимает центральное положение в психике, и – мы снова используем метафору Юнга – Эго вращается вокруг нее, как Земля вращается вокруг Солнца. Любая работа, которую я делала после этого, оказывалась не личным достижением, а приношением Другому, которому я теперь отдавала должное. Существует уже не столько чувство, что я делаю то или это («я живу», «я делаю карьеру»), сколько то, что жизнь проживается через меня.
По этому поводу на ум приходит потрясающее стихотворение Рильке:
И все-таки, хоть наша жизнь течет
тесна и ненавистна нам самим,
есть чудо – мы его не объясним,
но чувствуем: любая жизнь живет.
Живет, но кто? Не вещи ли живут
несыгранной мелодией минут,
как в тело арфы, втиснуты в закат?
Не ветры ли, что над рекой шумят?
Деревья ли в своей осенней дрожи?
Одни цветы, а может, травы тоже?
Живет, быть может, тихо старясь, сад?
Иль птицы, что загадочно летят,
иль звери, что бегут? Живет, но кто же?
А может быть, Ты Сам живешь, о Боже?
Удивительные «присутствия», описанные в этой главе
Тема проекции центрального архетипа Самости и того, что происходит, когда эта проекция разрушается или уходит, приводит нас к размышлениям об опыте, описанном в этой главе. Мы могли бы описать то, что происходит, когда мы проецируем центральный архетип и «другой» несет на себе эту проекцию (и этот другой может быть индивидом или группой, например, семьей ребенка), как возникновение некоего «поля» – того, что Винникотт назвал «переходным пространством», не упомянув о его мистических измерениях. Это «потенциальное пространство», в пределах которого становится возможна одушевленная жизнь, пространство, где жизненная
