растерялся Алекс.
– Да, а что нельзя? У вас семья или как?
– Нет, я один живу…
– Я так и подумала. Так в чем же проблема? Ты меня поил, кормил, – перешла Алека вдруг на «ты», – давай и дальше занимайся благотворительностью. Да не бойся, за мной дело не станет…
Последнюю фразу девушка произнесла с какой-то деланой улыбкой и совершенно фальшивым, так не идущим к ее страдальческим глазам голосом. Алекс еще больше растерялся. Что делать?
Встретив девушку на пляже и пригласив ее в кафе, он делал все не задумываясь. Каждое последующее действие естественным образом вытекало из предыдущего. Но сейчас ситуация поменялась. Все то, что на пляже выглядело небольшим довольно забавным приключением, грозило превратиться в нечто большее, явно совсем ему ненужное. Происходившее начинало раздражать его, тем более, что пора было принимать решение.
Везти ее домой? Не бросать же ее одну ночью на обочине загородной и пустынной дороги. Всего полчаса назад, предположив такое, он сам назвал подобный поступок подлостью. Ну что же, ничего страшного. Переночует, комнат у него достаточно. А завтра отвезет ее, куда скажет. Наверняка она где-то живет, просто сегодня почему-то не хочет туда возвращаться.
Приняв решение, он больше не колебался. Вскоре они были в Женжене. Молча вошли в дом. Алекс отвел девушку в бывшую спальню Марты, дал комплект постельного белья, показал, где ванная, пожелал спокойной ночи и пошел к себе. Ему хотелось побыстрее очутиться вновь одному, успокоиться. Он покормил Барди, подлил кошке молока в миску и лег. Но спать не хотелось. Он так привык быть в доме один, что присутствие постороннего не давало расслабиться. Он поневоле прислушивался к тому, что происходило там, за стеной.
Алека сидела на кровати в раздумье. Решимость, пришедшая к ней, когда они вышли из кафе, таяла на глазах. Неужели начинать все сначала? Ведь от этого она бежала из Парижа. Ну а какой выход? Она уже две недели в Женеве, и что? На работу никто не берет. Вот и в этой захудалой деревушке – опять прокол. Пообещали, а не взяли. Да и кто возьмет? У нее же никаких документов. Паспорт остался у Зденко. А без документов – ни работы, ни жилья. А деньги все вышли, хорошо хоть что-то смогла тогда с собой прихватить.
Господи, как же повезло, что удалось вырваться из этого ада, пока ее окончательно не сломали и не довели до состояния, когда уже все равно. Как? Ну, они нашли бы способ. Кого не удается деньгами соблазнить, того угрозами и побоями ломают. А еще проще на иглу посадить.
Она до конца верила, что Зденко с ней так не поступит. Неужели он таким и раньше был? Она столько лет его знала. Конечно, ему всегда нравилось верховодить. И деньги любил. Но чтобы до такой степени… Нет, просто когда случаются такие трагедии, как у них в Косово, ни для кого это даром не проходит. Люди страдают. И страдания их меняют. Кто-то человечнее, добрее становится. А большинство, как это ни печально,
