излучала, я увидел те же самые глаза, а в них сдержанное желание, которое притягивало нас, но в них было и кое-что другое: сожаление, отчаяние, тоска… Как будто меня вернули в прошлое, и я снова ощутил те же страдания, которые испытал, узнав правду.
Образы… проклятые образы, которые мучили мое воображение, снова возникали в голове. Обнаженная Ноа, лежащая в постели, стонущая от удовольствия, такая чувственная, такая невинная. Будто я снова без ума от ее стонов. Стонов, от которых я оказывался полностью в ее власти. Но все же эти чувственные звуки вызывал не я, их вызывал другой. Не мои руки ласкали ее тело, ласкали не медленно и доставляя ей удовольствие, но резко. Ласкали без заботы и любви, которую я вкладывал в каждое прикосновение. Но Ноа нравилось. Она наслаждалась ими и выкрикивала не мое имя…
В такие моменты казалось, будто меня облили ледяной водой. Пришлось оттолкнуть ее, хотя она изо всех сил цеплялась за мою шею, отказываясь отпускать. Может быть, она думала, что я не смогу уйти, но я смог и не жалею об этом.
И теперь, проведя всю ночь без сна, я снова страдал от одного из тех приступов слабости, когда хотелось послать все к черту, забыть обо всем, пойти в ее комнату и умолять закончить то, что начали.
Я понял, что пора уехать.
Я собрал чемодан, тихо вышел из своей комнаты и, как полный идиот, остановился у двери Ноа. Закрыл глаза на секунду и разозлился, осознав, что она всего в нескольких метрах от меня. Что наверняка она провела ночь, плача из-за нашей встречи и того, что ничего нельзя сделать, чтобы все исправить. Набравшись сил, я ушел.
Уложил свой скудный багаж в машину, умылся водой из бутылки, которую нашел в багажнике, чтобы немного освежить взгляд, замутненный от слез. Взял свою доску и отправился на пляж Джорджика, где занимался серфингом несколько часов подряд, пытаясь успокоиться и найти смысл во всем, что должно держать меня подальше от Ноа, во всем, что, казалось, исчезло, когда я поцеловал ее. Я был на пляже до рассвета. Затем вернулся, принял душ и решил, что пора покончить с этой затянувшейся поездкой.
12
Ноа
Я не слышала, как он ушел, но почувствовала его отсутствие. Все кончено, теперь мне оставалось только вернуться к прежней рутине.
Я попрощалась со всеми гостями, которые еще были в доме, проведя тут еще пару дней. Мама Дженны обняла меня, а отец предложил отвезти на вокзал, где я сяду на поезд, который доставит в Нью-Йорк. Во время поездки он спросил о моих планах на лето, и я сказала, что в основном проведу его в городе, а дни, что останутся, – за работой. Не хотелось много говорить о работе, ведь он – нефтяной магнат и наверняка не поймет, почему, черт возьми, я работаю официанткой, если я падчерица его лучшего друга-миллионера. Тем не менее он не особо расспрашивал меня, за что я ему благодарна.
– Где ты собираешься остановиться на ближайшие дни, Ноа? – спросил он, когда мы проезжали
