И всё равно это было гораздо приятнее, чем сидеть в комнате с подвыпившим отцом.
Но когда вещи были постираны, а посуда вымыта, мне пришлось возвращаться в комнату.
Внутри потемневшего от времени суток помещения было тихо.
Я стала развешивать влажную одежду на сушилку. Света, исходившего от уличных фонарей, мне было достаточно, а отца будить совсем не хотелось. Но вдруг я услышала его голос, от которого вздрогнула:
– Может сегодня ночью ты куда-нибудь сходишь?
– Чего?
– Машка ко мне придёт.
– Пап, ты о чём?
– Ну а что мне делать, по-твоему? С ней целая куча детей живёт в одной комнате, а у меня здесь только ты и… Что тебе сходить совсем некуда? Такой взрослой девочке и некуда?
– Мне завтра на работу, пап. Я устала. Мне отдохнуть нужно. Тебе что дня не хватает для личной жизни?
Я нажала на выключатель рядом с собой и комната тут же озарилась тёмно-жёлтым светом.
– Лидка, да тебе трудно что ли? – отец уставился на меня, присев на диване и упёрся руками о его края. – Хочешь сказать, что у тебя нет никого, к кому можно заглянуть на ночь?
– Пап, ты за кого меня принимаешь?
– Вот только святошей не прикидывайся, – сказал он, скривив губы. – Тебе же хватило ума залететь в восемнадцать лет.
– Тогда я влюбилась, но больше со мной такого не случалось. И вряд ли случится.
Я закрыла глаза, моментально вспомнив самые ужасные месяцы своей жизни.
Когда я сказала Вадику, что беременна он испугался ответственности и сбежал от меня. А мне казалось, что между нами есть настоящие чувства. Но оказалось, что если они и были, то не толще шёлковой ниточки.
Мама поддержала меня тогда, сказав, что мы сами воспитаем малыша. Но как только я более или менее успокоилась, случилось страшное: отец напился до такой степени, что взбесился от приступа ярости. Он избил маму так, что её пришлось отвезти в больницу. Но полиции она сказала, что просто упала с лестницы.
Я никогда не забуду те минуты, как мама, лёжа на больничной койке вся с ног до головы перебинтованная, охрипшим голосом объясняла мне свой поступок тем, что я буду очень нуждаться в помощи с ребёнком. А если отца посадят в тюрьму, то я останусь совсем одна. В тот момент меня напугало не то, что отца могут посадить, а то, что мама как будто прощалась со мной. На следующий день её не стало. Мой мир рухнул.
Отец после её смерти стал пить ещё чаще. У меня не было и дня, чтобы я не нервничала и не боялась за своё будущее. И вот у меня случились преждевременные роды. В результате я родила мальчика, который прожил всего два дня. Когда мне сообщили эту ужасную новость, то я уже не знала, как реагировать на неё: казалось, что кошмары теперь будут случаться в моей жизни постоянно, и я как будто начала привыкать к этому. Но после смерти моего сына жизнь у меня особо не менялась. Я устроилась на работу кассиром, отец то пил, то работал и, собственно, всё.
Я бы конечно очень хотела съехать от отца в отдельное жильё, но не хватало денег.
