достала из шкафчика фартук.
– Ну, говорите, что мне делать.
– Так… Проверьте тальярини. Может статься, что пора уже снимать фольгу.
Входная дверь отворилась, и послышались голоса обоих мужчин. Юджин использовал любую благоприятную возможность расспросить Натаниэля про ракеты. Или мне так просто казалось?
– …с авиабазы «Эдвардс».
– О господи… Снова та же песня. – Миртл зашагала к гостиной. – Смирись же наконец с тем, что летчиком-испытателем тебе уже не бывать! Хватит с тебя и того, что всю войну ты истребитель пилотировал. Да и сейчас пилотируешь.
– Ну, лапушка… Уверяю, что ни малейших поводов для беспокойства у тебя нет.
Натаниэль, неловко рассмеявшись, пояснил:
– Мы всего лишь обсуждали, какая авиабаза оборудована лучше: «Подсолнух» в штате Канзас или «Эдвардс». И ничего больше… Э-э, я проведаю Элму.
– Она на кухне.
Я только-только дочистила морковь для салата, как вошел Натаниэль и положил на кухонный стол папку с бумагами.
– Привет. Тебе, надеюсь, лучше? – В его голосе звучала искренняя забота.
Надо бы ему новый портфель купить. Но портфель пока подождет, поскольку сейчас есть дела и поважнее.
И я, принявшись натирать на терке морковь, сказала:
– Спасибо, много лучше. А как прошло твое выступление?
– Слава богу, отменно. – Он ослабил узел галстука и оперся о столешницу. – Помочь тебе чем-то?
– Так… Коктейль смешаешь?
Сразу же после первой армейской получки Натаниэля мы основательно пополнили бар Линдхольмов. И признаюсь, несколько бутылок припрятали в нашей спальне под кроватью, это было нашей валютой на случай, если дела пойдут совсем уж худо.
– С удовольствием. Мартини подойдет?
– Идеально. – Я отложила терку и ссыпала морковь в миску с измельченными листьями салата. С тех пор как я завершила вычисления, вид любого овоща или фрукта навевал мысли о том, сколько еще лет всему этому осталось существовать. Морковь и салат… Они переживут метеоритную зиму. Во всяком случае, должны. – Так что же сказал Эйзенхауэр? Похвастайся же наконец тем, как ты предстал пред ним во всем своем великолепии.
Натаниэль фыркнул и вынул из холодильника бутылку джина.
– Твой великолепный муж… Погоди. – Он отошел к двери в гостиную и спросил: – Линдхольмы, мартини желаете?
Мне отчаянно захотелось на него наорать! Вот же любитель раздразнить любопытство, а затем сделать нарочитую паузу!
Приглушенный разговор в гостиной смолк, и Юджин ответил:
– Ей-богу, желаю. Если, конечно, жена не возража…
Тут он охнул, как будто получив удар под дых, и из гостиной заструился голос Миртл, и голос тот был слаще меда:
– Спасибо, Натаниэль. Буду безмерно благодарна. Можно мне двойной?
Хорошо, что я как раз ополаскивала терку, и шум воды заглушил
