Басире. К смуглой, с гладкой кожей лица Басире. К Басире, которая играючи стала «Мисс космос» на праздничном корпоративе прошлой зимой. К Басире, имитирующей голоса и акценты так, что, слушая ее, можно было запросто со смеху надорваться.
И я немедленно рассмеялась.
Общество этих женщин для меня было новообретенной радостью. Когда я работала в вычислительном отделе НАКА, то сотрудников-мужчин там не наблюдалось вовсе, да только в округе Колумбия непреложно действовали законы о сегрегации, и оттого все работавшие в отделе женщины были только белыми, и если бы мне тогда сказали, что четырьмя годами позже я окажусь лишь одной из двух белых женщин в новой, куда более многочисленной группе вычислительниц, а те станут моими самыми близкими подругами, я бы от души над тем посмеялась, но теперь же, после появления Международной Аэрокосмической Коалиции, сформировать которую ООН убедил президент Бреннан, мир виделся мне уже совершенно иным, а прежние мои убеждения вызывали лишь стыд.
Хелен вытерла глаза и, посмотрев мне через плечо, произнесла:
– Здравствуйте, доктор Йорк.
– Добрый вечер, дамы. – Мой муж на мгновение положил руку мне на плечо, избегнув публичного поцелуя. – Над чем сейчас смеетесь?
– Над логарифмическими линейками. – Хелен в притворной скромности сложила руки на коленях. – И над возможностями их использования.
Мы опять прыснули, а бедняге Натаниэлю оставалось лишь улыбаться, ничего не понимая.
Вытирая глаза и все еще посмеиваясь, я отодвинула назад кресло. Уже думая о том, что мне, пользуясь своим исключительным положением, необходимо будет поговорить со своим мужем, ведущим инженером проекта, об отношении Лероя Пакетта к женщинам, встала и заявила:
– Похоже, меня настоятельно вызывают к домашнему очагу.
– Уйдешь и даже кусочка торта не попробуешь? – удивилась Миртл.
– Все лучшее – вам.
Натаниэль взял мое пальто со спинки офисного кресла и помог мне в него облачиться.
Нынешний июль выдался почти теплым, но лето уже угасало, и пальто, к сожалению, оказывалось не лишним.
Я помахала на прощание коллегам:
– Увидимся завтра.
Через кафетерий за нами последовали взрывы хохота, а затем и нестройный хор голосов, желающий нам самого доброго пути.
Натаниэль взял меня за руку.
– Ты, кажется, сегодня в отличном настроении.
– Ну, свое дело, похоже, сделал торт. Да еще и преподнесенная тобою вчера роза.
– Рад, что угодил тебе. – Он взмахом руки поприветствовал своего коллегу-инженера, идущего по коридору нам навстречу. – Сегодня узнал кое-что, что еще больше, как я надеюсь, тебя обрадует.
– Вот как? – Я остановилась у двери, позволяя ему распахнуть ее перед собой. – Расскажешь подробнее?
Мы вышли из главного корпуса МАК. Автостоянку перед нами пронизывало вечернее солнце, но прогнать
