бы удивительно, если бы меня не узнали, в одном районе ведь живем. – Сам-то раньше у Каленого шестерил, толпой всех метелили. А теперь подмусоренным стал, да?
– Что ты сказал, сука?! – У меня упала планка, глаза застила ярость, и я резко повернулся на голос, двинувшись прямо на толпу. – А ну иди сюда, ушлепок! На кого я шестерил, падаль? Иди сюда, тварь!!!
– Семен, Сема, стой! – мне в грудь уперлись маленькие ладошки Ленки, а на плечах повис Роман. – Да успокойся ты.
– Отвалите! – Еремина-то я сбросил одним движением, а вот Зосимову побоялся отталкивать, потому что такую мелочь и убить можно ненароком, так что подхватил под мышки и переставил себе за спину. – Чё, сучата, кто там такой смелый базлать на меня был?! Сюда вышел, падаль!!!
– Э, парень, тормозни! – Передо мной появился заметно прихрамывающий десантник. – Ты чего взбеленился?
– Твои ублюдки за базаром не следят! – Ярость кипела в груди, но небольшой заминки хватило, чтобы я взял себя в руки и немного остыл, начав мыслить рационально. – Если еще хоть одна мразь скажет, что я на Каленого шестерил, клянусь, выверну его мехом внутрь.
– Да ляпнули, не подумав, – «фазан» явно не хотел продолжения конфликта и ловко сменил тему. – А что у тебя за стиль? Ногами бьешь типа как в тхеквондо, но как-то странно. Никогда такого не видел.
– Это сават, – я решил не обострять. – Французский бокс. Но в нем тоже большой упор на ноги, обутые в крепкие ботинки. Отсюда специфика. А мои еще дополнительно усилены.
– Это не по понятиям, – набычился было десантник, но я его тут же обломал.
– А я по понятиям не живу, себе их оставь. – Я тяжело уставился в глаза противнику. – Хватит, наелся блатной романтики, что аж блевать тянет. Так что даже не думай мне предъявлять за эту херню. Беспредела за мной нет, у кого есть претензии – готов ответить. Но вот эту муть про понятия мне не лепи. Я по совести живу, что бы там раньше ни было. Понятно?
– Да чего непонятного, – пожал плечами «фазан», – хочешь красную масть тащить – тащи. Твое право. Чего по нашим-то делам решим?
– Вы от наших отваливаете, – я не собирался миндальничать. – Узнаю, что кто-то деньги трясет, ноги сломаю. Надеюсь, понимаешь, что я тебя просто калечить не хотел. А захочешь матч-реванш – милости просим. За мной не заржавеет, еще раз вас напинать.
– Ну-ну, посмотрим, – «фазану» очень хотелось оставить за собой последнее слово, но прозвучало это скорее жалко, учитывая, как он морщился от боли. – Уходим.
– Вот и валите!!! – наши тут же воодушевились, поливая сдувшихся противников насмешками, но, к счастью, за рамки не выходили.
– А ты крут, Чобот, – протянул мне руку пришедший в себя Чернов. – Не ожидал. Думал, что ты так, чисто выпендриваешься.
– Перед кем? – я ухмыльнулся, но руку пожал. – Извини, но становиться школьным авторитетом у меня желания нет. Мои планы куда обширнее. Так что можешь не волноваться за свое
