началась. С его лица никогда не сходило выражение крайнего удивления, которое было присуще ему с юношеских лет. Жизненный опыт Хаяси, японского гражданина и боевого офицера, нисколько не способствовал тому, чтобы оно хотя бы немного смягчилось.
Плоское лицо полковника Арао то уходило в тень, то снова появлялось в круге света, когда он энергично произносил свою речь. Он сказал Анами, что они пришли именно сейчас, так как считают, что созрели все условия для государственного переворота. Поскольку в правительстве пришли к решению, что Потсдамская декларация должна быть принята, сказал он, остается единственно возможный выход – сменить правительство. Сделать это надо немедленно с наименьшими осложнениями и, что наиболее важно, добиться того, чтобы новое правительство продолжило вести «решающую битву за родину» вплоть до последнего японца, – вот в чем заключались основные цели плана Арао и его пяти соратников.
Пока Арами объяснял суть плана, Анами продолжал молча сидеть с плотно закрытыми глазами, погрузившись в глубокое раздумье. Стояла липкая жара, и было тихо.
Замысел основывался на одном параграфе императорского указа, касавшегося военного положения. Он разрешал командирам местных гарнизонов в чрезвычайных обстоятельствах объявлять военное положение «временно и без санкции императора». Согласно плану, Токио подпадал под действие военного положения. Императора «изолировали» от фракции пацифистов и обращались к нему с «просьбой» издавать такие приказы, которые будут необходимы для продолжения Второй мировой войны.
По форме и фактически это было бы возвращением к ситуации, сложившейся в то время, когда коммодор Мэтью Перри прибыл к берегам Японии девяносто лет назад. Перри отправил своих послов к правителю Японии; тогда это был сёгун. Только несколько лет спустя, когда США назначили своего первого генерального консула в Японии Таунсенда Харриса, стало известно, что в Киото находился император, которого сёгун держал в изоляции.
В результате Реставрации Мэйдзи 1868 года сёгун был свергнут и в центре японской жизни встал император. Несмотря на то что он не обрел абсолютной власти, он стал номинальным главой страны и выполнял церемониальные и религиозные функции. Санкция его, Божественного сына неба, верховного жреца государственной религии синтоизма и главного символа власти, была обязательна при принятии всех государственных актов и законов. Военные с 1868 года поощряли все эти нововведения и пользовались ими к своей выгоде.
Теперь этот небольшой отряд патриотических заговорщиков надеялся, что император услышит их и тогда они смогут использовать его в своих целях.
Схема была проста:
1. Цель. Капитуляция не состоится, пока мы не получим твердые гарантии, что будут выполнены наши условия в отношении императора. Переговоры должны быть продолжены. Необходимо получить у императора санкцию на их продолжение с целью
