танец стрекоз,Залюбуюсь скалистыми склонами.
Тишины хочу, тишины…
Чтобы ложь под ногами не путалась.
Нервы словно накалены.
Тишиною на время укутаюсь.
В поле белые ромашки
В поле так нежны ромашки
С жёлто-солнечным глазком
В накрахмаленных рубашках
И с зелёным стебельком.
Им поёт самозабвенно
Серенады целый день
Шмель. И рядом непременно
Бабочки парят – не лень,
Па выводят, чуть касаясь
Белоснежных лепестков.
А стрекозы, опускаясь,
Словно с белых облаков,
Зависают над цветами
С любопытством, шелестят
Тонко в воздухе крылами.
Жизнь кипит вокруг. Царят
В поле белые ромашки
С жёлто-солнечным глазком
В накрахмаленных рубашках
И с зелёным стебельком.
Любимый уголок
Среди лесов карельских слезинкой затерялось
Озеро родное – любимый уголок.
По берегу вкруг баньки, а на воде качаясь,
Лодки в ожидании дремлют у мостков.
И вьётся тропка узкая к дому на пригорке,
Окна нараспашку – вбирают солнца свет.
Стремительно по воздуху ласточки с восторгом
Носятся, щебечут, ни в чём преград им нет.
Родное всё до боли, и, вспоминая детство,
В пояс непременно деревне поклонюсь.
Когда приеду снова душою обогреться,
Озеро улыбчиво встретит – отзовусь.
Над заливом полная луна
Над заливом полная луна.
Неба цвет лилово-виноградный.
И звенит хрустально тишина.
Скоро полночь. Август. Чуть прохладно.
В полудрёме берег. Суета
До утра притихла. Безмятежность.
Над землёй раскинулась чиста,
Сном врачуя души нежно, вечность.
Постепенно гаснет в окнах свет.
Сладко спят, посапывая дети.
Ночи всё темнее. Лета след
Незаметно тает на планете.
Скоро полночь. Август. Чуть прохладно.
И звенит хрустально тишина.
Неба цвет лилово-виноградный.
Над заливом полная луна.
Музыка осени
Серой дымкой венчали
Неба край облака.
Утро было печальным,
Сеял дождь. И тоска,
Тронув клавиши робко,
Зазвучала. Рояль,
Повинуясь ей кротко,
Внёс слезинку-печаль.
В полдень ветер внезапно
Налетел, бросил в дрожь.
Пел угрюмо и властно,
Заглушив силой дождь.
Тронул кисточки клавиш
Луч, упавший с небес.
Для берёзок-красавиц
Зазвучал полонез.
Лес осенний багрянцем
Вспыхнул вдруг, а рояль
Встрепенулся от счастья.
Золотая сусаль
Обрамлением стала
Для продрогшего
