вкус на сочетание цветов, и комбинировала вещи она так круто, что это выглядело словно на страницах глянца – изысканно и уверенно. Я обожала ходить с ней в магазин. Даже без примерки, «на глаз» она отлично определяла, пойдёт мне или ей эта вещь или нет. Угадывала почти всегда. И даже если поначалу я говорила: «Фу, мне не нравится», после примерки меняла свою позицию.
В квартире для наших с мамой вещей была отведена целая комната – просторная гардеробная. По одну сторону шли вещи мамы, по другую – мои, а прямо – обувь, сумочки и пояса.
Прямо там же висело зеркало, чтобы можно было примерить образ и посмотреть, как он смотрится.
Я завела подругу внутрь и развела руки в стороны.
– Ну, тебе, как обычно, полный карт-бланш.
Алёнка сразу же взялась за дело. Отодвинув в сторону пару кофточек и взглянув на них лишь мельком, вытащила тёмно-синее платье карандаш и приложила к моему телу.
– По-моему, то, что надо. Ты же, я так понимаю, не настроена покорять его сердце?
– Нет.
– Ну вот. Выглядеть будешь стильно, но строго. Знаешь ли, внешний вид стимулирует работу мозга и подаёт сигналы. Если наденешь платье с декольте – мужчина прочтёт один сигнал, если офисное – другой. Меряй. У тебя серёжки какие-нибудь жемчужного цвета есть? Не очень длинные.
– Есть. И кулон к ним.
– Отлично. Туфли возьми вот эти. Ты же переобуваться будешь?
– Придётся, – вздохнула в ответ.
– И не надо так драматизировать. Получай от жизни удовольствие!
– Я должна была с Сашей встретиться…
– Небольшая разлука только укрепит ваше желание увидеть друг друга. А то если слишком часто есть сладкое, можно заработать диатез. Поэтому будем чередовать вкусное и полезное, – закончила она нараспев.
Я засмеялась.
– Всё-то у тебя просто.
– Ну да, – пожала она плечами.
Закончив с примеркой, мы перебрались в комнату. Подруга тотчас приметила цветы на столе и заинтересованно протянула:
– А это что?
– Цветы.
– Цветы-ы-ы? А от кого? А, стой, дай угадаю: от этого твоего «среднего класса», – передразнила она, припоминая мои комплексы по поводу разности наших семей.
– Перестань. Я стараюсь об этом не думать. И цветы мне нравятся. Красивые.
– Красивые, – согласилась Алёна. – Возле метро бабульки продают за сто рублей.
– Дело не в цене. У Глеба была возможность дарить мне шикарные букеты, но он ей не пользовался.
– А у «сре…», пардон, Саши, есть порыв души, но нет средств. Вот она, жизненная несправедливость. Вер, ты не обижайся, но я всё-таки спрошу: ты правда веришь, что у вас может что-то выйти? Серьёзное, я имею в виду. Твои родители – они ведь как узнают, костьми лягут, чтобы ваши пути-дорожки разошлись. Да и тебе может скоро наскучить. Ты не жила никогда такой жизнью – обычной, когда
