продефилировала в комнату, даже не стараясь скрыть, что доверие к людям ею утрачено навеки.
– Там просто царапина, – постарался возразить бомж, переминаясь с ноги на ногу. – А хлеб куда?
– Сюда идите, – Люся достала из принесенного саквояжа медицинские перчатки, запечатанные пластиковые пакеты и пакетики, несколько пузырьков разной формы, размера и цвета, а также плотной пакет из коричневой бумаги, в очертаниях которого угадывались медицинские инструменты.
Мужчина безропотно сел на стул и закатал рукав. Длинная яркая ссадина тянулась по наружной поверхности предплечья от лучезапястного сустава до локтя. Надев латексные перчатки, Людмила внимательно осмотрела его руку, затем, раскрыв пакеты со стерильными салфетками, обработала антисептиком чуть подкравливающий порез и наложила пластырь.
– Это что? – спросил он, зачарованно наблюдая за ее движениями.
– Стрипс – специальный пластырь, накладывается на неглубокие раны, стягивает края и ускоряет заживление, – ответила Люся, сворачивая свой мини-госпиталь. – Надеюсь, все заживет без осложнений, но через пару-тройку дней надо будет еще раз осмотреть и обработать. А теперь давайте вы немного перекусите.
– Как мы можем к вам обращаться? – ставя на стол тарелку и освобождая из фольги миску с еще теплой курицей и картошкой, тихо, будто невзначай спросила Аня.
– Саня… Правда, я не уверен, что это мое настоящее имя, но как-то так повелось…
– Хорошо, пусть будет Саня. Давайте так: пока вы обедаете, чтобы вам не мешать, мы с подругой посекретничаем в комнате, – и, подхватив под руку опешившую Люду, Аня потащила ее за собой в гостиную. Дуся, негодуя, соскочила с дивана и не раздумывая спряталась за оконной портьерой.
– И что дальше? – тихо, чтобы не услышал гость на кухне, зашипела Люся. – Судя по твоему загадочному виду, ты уже что-то придумала. Рассказывай, солнце мое, очень хочется повеселиться, а то мы с тобой как-то скучно жили до этого момента.
– Твой сарказм неуместен, – приняв осанку, достойную английской королевы, холодно произнесла Анна. – Хочу всего-навсего предложить ему пожить на нашей даче. До лета. Пусть ее охраняет. В прошлом году, зимой, ее дважды пытались ограбить, хорошо, соседи увидели… А дальше – жизнь покажет.
– Аня, подожди. Что значит «всего-навсего»? Это ты о вашей «усадьбе» в Репино? То есть ты хочешь неизвестно кого пустить туда жить? С ума сошла? Да? А Марина Игоревна? А Илья Леонидович? Ты когда с родителями последний раз общалась?
– Люся, не суетись. Я ни минуты не сомневаюсь, что мама знает о любом моем чихе от Мариванны. Они каждый день созваниваются?
– Почти, – с явной натугой выдавила из себя Люда и тут же, встрепенувшись, добавила. – Ты тоже должна их понять: ты у них единственная дочь, и они всегда хотели и хотят тебе только добра.
– Люсь, не заставляй напоминать, какими намерениями дорога отнюдь не в райские кущи выстлана, –
