цивилизованная страна. Там можно оставить свои дела на профессиональных управляющих без опасения, что ты потеряешь абсолютно все. К тому же, не реже, чем раз в полгода, я приезжаю в Париж и контролирую бизнес.
– А ваша супруга?
– Вы не поверите, но она затворница. Она прекрасно поет, музицирует, но при этом не стремится к какой-либо деятельности вне дома. Сказывается русская генетика, вероятно. Привычка к домострою.
– Если честно, не верю. Как может не тянуть в страну, в которой ты родился и вырос?
– Я сейчас все объясню. Папенька Лизы был крайне старомодным человеком. Он дал дочери домашнее образование, строго следил за кругом ее общения, который был весьма мал, и состоял только из немногочисленных родственников. Лиза практически не выходила за забор загородной резиденции. Бывали редкие выезды в театры, и то – чаще на гастрольные спектакли русских трупп.
– Ей что-то угрожало?
– Мне ничего не было известно об этом, но теперь я думаю – возможно.
– То есть, вы хотите сказать, что ни Елизавета Федоровна, ни ее отец ничего не говорили вам о существующих у них проблемах угрозы со стороны кого-либо?
– Ничего.
– Они не говорили вам о своих связях с Орденом Иезуитов?
– О связях не говорили, а об истории происхождения рода глава семейства рассказывал. Но здесь я вас разочарую. Во время экскурсов в историю семейства, подчеркивалось, что произошедший разрыв с католическим прошлым стал отправной точкой, сформировавшей уклад семьи. И возвращение на историческую родину Лизоньки было наиважнейшей целью.
– С чем, по вашему мнению, связано такое щепетильное отношение к религиозным вопросам?
– Православная религия стала гарантом существования этой семьи, отношение к ней почти мистическое. Вам стало бы все более понятно, если бы вы хоть немного пообщались с членами этой семьи.
– Мне это еще предстоит, – ответил Петрович.
Повисла пауза. Петрович понимал, что Боголюбов многое не договаривает. К вопросам, которые он задавал, хозяин особняка был готов. Надо было найти вопрос, который выбил бы его из колеи, заставил бы нервничать, и тогда разговор пошел бы в нужном направлении, но зацепок пока не было.
– Иннокентий Петрович, мне нужна ваша помощь, – Боголюбов, облокотившись на письменный стол, заискивающе посмотрел в глаза Петровичу, превратившись из светского льва в бедного родственника. – Лизонька… ведь ее посадят?
– Задержат, так как она пыталась скрыться.
– Облегчите ее участь, – Боголюбов выдвинул ящик стола и достал увесистую пачку пятитысячных купюр. – Помогите ей, ведь она в свои сорок лет еще, в сущности, ребенок…
– На это дело будет назначен следователь, –
