сцене, но остальные ходили все это время туда-сюда. Чудная такая пьеса, все появляются и пропадают, как чертики из табакерки.
– У Шекспира не бывает медленных сцен, – ответил Дэвид. – Но на этот раз все гораздо проще. Игралась сильно сокращенная версия, подогнанная под два часа с двумя короткими антрактами. Сходите как-нибудь в «Олд Вик» и посмотрите, как все выглядит на самом деле.
– На фиг, на фиг, – сказал инспектор Митчелл и нарисовал кружочки вверху чистой страницы. – Один из них говорит неправду. И больше всех на лжеца похож Бассет. Я бы его при прочих равных выбрал в качестве вора. В труппе, куда он ненадолго уходил, случились неприятности. Здесь у него тоже времени было больше, чем у других, поскольку он ушел в конце последней сцены с Фентоном. Бассет говорит, что Фентон отправился в музей, пока он оставался возле двери на сцену. Но он вполне мог пойти с Фентоном, проломить ему голову и вернуться назад – в течение минуты. И видеть его было бы некому.
– Кроме Джорджа Лемминга, – заметил Дэвид, подвинув стул поближе и тоже посмотрев в заметки.
– Он говорит, что был на передней подъездной аллее перед домом, – возразил Митчелл. – Оттуда он бы ничего не увидел и не услышал.
– А этот молодой красавец?
– По его словам, после ухода со сцены он оставался с Бассетом на ступенях. Тут их показания согласуются, но не в этом дело. Я бы ожидал, что Бассет будет там в момент ухода Трента, то есть через некоторое время после собственного ухода. У него хватило бы времени заняться Фентоном до того, как Трент уйдет со сцены.
– А Гэш?
– Вот и вы его назвали. На мой взгляд, в этом мистере Эдуарде Гэше есть что-то очень неприятное.
– Помимо его характера?
– Так, не надо выпускать на меня вашу пафосную психологию. Может, у молодого Гэша и есть комплексы, но, на мой взгляд, это самая обыкновенная нечистая совесть. Он говорит, будто не может точно вспомнить, что делал, когда ушел из музея к концу второго антракта и до своего последнего выхода. Полагает, где-то бродил в одиночестве, пока Лемминг пел в конце спектакля. Остальные утверждают, что вернулся он как раз на поклоны. Бассет не помнит, чтобы его видел, и никто не помнит, что видел его в это время. Удобная память, так я это называю. И стоит вспомнить его поведение, когда Фентона уже нашли. Если мистер Гэш не воспользовался этим временем, чтобы избавиться от орудия убийства, то что он тогда делал?
– Я думаю, плохо себя чувствовал, – ответил Дэвид. – Все-таки вы предубеждены. Но я, видите ли, восхищен игрой Гэша, так что и обо мне можно сказать то же самое. Мне бы очень не хотелось, чтобы театр потерял такого перспективного актера. Думаю, его поведение полностью соответствует его переживаниям по поводу Фентона и горячему желанию избежать дальнейших с ним стычек в этот вечер.
– И из-за этого желания он удрал, когда Фентон был не в состоянии продолжать ссору?
– Конечно, из-за этого. Вероятно, он от всего сердца желал Фентону провалиться к дьяволу. И вдруг увидеть, что Фентон как
