наверняка всем выдают для пущей торжественности и дополнительной муки, чтобы было неудобно сидеть в котлах. Рута до сих пор с содроганием вспоминала наряд, который ей пришлось надеть на свой выпускной вечер; впрочем, после торжественной части она переоделась в туалете и на дискотеке скакала в пляжной футболке и Пашкиных джинсах, единственная такая крутая оторва – без платья. Нарядные одноклассницы косились на нее со смесью восторга и отвращения, близко не подходили, явно ждали, что потолок актового зала вот-вот разверзнется, и нарушительницу порядка покарает небесный огонь. Смешные были времена.
Но теперь мама не шьет на заказ. Еще чего не хватало! Я, слава богу, достаточно зарабатываю, – сердито думала Рута, шагая по центральному проспекту. – Не надо ей больше горбиться над машинкой. Хватит с нее.
Уговорить маму отказаться от заказов было непросто. Спорила, ныла, доказывала, что шить ей не трудно, а наоборот, приятно. И каждый день заполнен осмысленным делом. И клиентки якобы заменяют ей разъехавшихся и умерших подруг. Хотя ясно же, просто никак не могла поверить, что дочка может ее обеспечить. До сих пор, собственно, не особенно верит, и деньги, которые дает ей Рута, почти не тратит, откладывает на так называемый «черный день». И шьет иногда дурацкие платья, теперь по своей мерке и иногда по Рутиной, хотя знает, что дочь не станет их носить. Говорит, на всякий случай, пусть будут, просто так.
И смех и грех.
– Привет! И до пятницы! – крикнул Руте на бегу какой-то мужчина, скорее симпатичный, чем нет, из таких вечных мальчиков, которые и в двадцать, и в сорок лет в кедах, дурацкой шапке, с рюкзаком и айфоном предпредпоследней модели, потому что «дальше уже не то». Причем скрываться за этим фасадом может все что угодно: пустые карманы и обреченная оставаться недописанной диссертация, бизнес с оборотом, превышающим бюджет небольшой страны, пара дюжин подружек по всему миру, крепкая семья с длинноногой валькирией и целым выводком белобрысых детишек, никем не оцененный гениальный роман столетия, авторская программа на центральном телеканале; то есть делать какие-то выводы, опираясь на их внешность, пустая затея. Кроме одного: это просто такой тип.
Среди Рутиных знакомых таких мальчиков-в-кедах было трое, вернее, даже семеро – это если вместе с совсем давними, давно исчезнувшими из вида считать. Но вот конкретно этого она совершенно точно не знала. И совместных планов на пятницу ни с кем даже отдаленно похожим не строила. И ведь даже не спросишь, с кем он ее перепутал. Уже убежал.
Посмотрев на часы, Рута поняла, что не только не опаздывает, но и рискует прийти на четверть часа раньше назначенного времени, а это нехорошо. Чтобы скоротать время и как-то отвлечься от дурацкой встречи с дурацкой старушкой, свернула в сетевую кофейню, хотя уже давно в такие не заходила, если уж пить кофе вне дома, то что-нибудь эксклюзивное, кому интересен ширпотреб.
Но прямо сейчас, честно говоря, все равно.
– Вам как всегда? – спросил юный бариста с непонятной надписью,
