вместе пахать, чтобы помочь друг другу. Только при такой модели пацаны, заботу о развитии которых я взял на себя, чего-то добьются в жизни.
Тимур слушал нас, открыв рот. Надо отдать должное Оксане, его матери, Тимур и Диана выросли в семье хоть и не полной, но вполне благополучной. И взрослая сторона жизни их обоих, похоже, пока не касалась, Оксана как могла оберегала детей. Возможно, даже чрезмерно – учитывая хулиганские замашки брата и сестры на момент, когда я их встретил.
– Я с вами, – вдруг сказал Тимур. – Если надо будет на подработку… – добавил он в ответ на наши недоумённые взгляды.
– Куда тебе ещё подработку, брат? – сказал я, благодарно кивнув в ответ на высказанное желание. – И так загружен по самую макушку и в школе, и в больнице. Но в любом случае спасибо за готовность помочь!
Вспомнив наш разговор с директором вчера, добавил:
– Кстати, Самойлов тебя очень хвалил. С олимпиады вчера возвращались, говорит, ты и к отработке ответственно относишься и уже с ним договорился насчёт концерта для ветеранов.
– Да, это не я, – смутился Тимур от похвалы. – Это Дианка меня к директору потащила…
– И она молодец.
Побежали срочно по домам – заболтались, едва в школу не опоздали.
В школе весь день готовились к экзаменам, только на астрономии немного отдохнул. После НВП остался на двадцать минут в стрелковом клубе. Ну надо же пострелять хоть чуть-чуть.
Потом бегом побежал на завод. И все равно на пять минут опоздал. Блин, неудобно как!
Повезло – в бухгалтерии было тихо и пусто. Главбух куда-то вышла. В кабинете сидела одна Изольда.
Спокойно перекусил, неспешно раскладывая путёвки.
– Павел, – вдруг пододвинула ко мне свой стул Изольда. – Как олимпиада прошла?
– Нормально, – ответил я, совсем не заметив у неё реального интереса.
Что ей надо?
– У меня сын в седьмом классе учится, – перешла, наконец, к делу Изольда. – Я одна его ращу… – она замялась. – Учиться совсем не хочет… Говорит, он не зубрила, пятёрки – это позор… Я не знаю, что с ним делать. Поговори с ним, пожалуйста. Ты же и учишься хорошо, на олимпиады ездишь, и люди тебя уважают, – и уставилась на меня с мольбой и надеждой.
Не сказать, чтобы я вдохновился из-за такой просьбы. И что я скажу её бестолковому сыночку? Нет, если знаешь человека, можно подобрать нужные слова, мотивирующие или манипулирующие. Но я-то этого недоросля даже не видел никогда. Да и возраст самый козлиный – когда организм требует бунтовать против любого авторитета.
Изольда мне казалась такой прямолинейной, нахрапистой, я бы даже сказал, нагловатой. А тут, поди ж ты, с подростком справиться не может. Небось, всю жизнь ему в попу дула, вместо того, чтобы в строгости воспитывать. И так бывает!
– Даже не знаю, что вам сказать… –
