пригрозил парень на прощание.
Бренда почувствовала, что сердце забилось слишком быстро, в голове загудело от прилива крови.
Стражи даже не оглянулись, вмешаться и не подумали.
Женщина вернулась в дом, вскрыла конверт.
Должно быть, действительно ошибка.
Пробежав глазами постановление, Бренда его отложила. Нет, не ошибка – ей в самом деле предписывалось покинуть дом до завтрашнего полудня.
Кредитор продал закладную некому пивовару, тот быстро оценил здание и через магистрат выбил акт о его непригодности для жилья. Завтра ее не просто выселят. Завтра дом снесут.
Руки задрожали так сильно, что конверт и все другие бумаги из них выпали.
Бренда тяжело опустилась на колченогий стул посреди кухни и попыталась собрать разбегающиеся мысли. Сейчас… сейчас придут из школы близнецы. А потом и старшая дочка с поденной работы, на которой ей в прошлый раз не заплатили. Может, принесет хоть каких-то продуктов на ужин. Последнюю, уже чуть затхлую и просеянную от жучков крупу она сварила еще позавчера, и кашу удалось растянуть до сегодняшнего завтрака. Этим вечером есть нечего.
Но разве это самое страшное?! Спать можно лечь на голодный желудок, когда есть безопасный угол, в который можно забиться, закрыть за собой дверь… даже самую старую и потрескавшуюся. И дырявая крыша над головой лучше, чем никакой крыши.
Что же делать?! Если бы из дома ее гнал новый собственник, она бы предъявила постановление суда, но ее будут гнать чиновники из мэрии, отвечающие за снос.
В теории, по закону, новый владелец обязан предоставить ей альтернативное жилье на утвержденный судом период, но ясно, что сам он этого не сделает. Принуждать через суд? Смешно… Потому что ждать заседания не меньше месяца.
Значит, либо Бренда что-то придумает прямо сейчас, либо завтра дети будут ночевать на помойке. Она провела ладонью по лицу – зеркал в доме давно не было. Деньги нужны сейчас, и она знает единственный способ их получить.
Раньше думала, что не докатится до такого. Ошиблась. Воспользуйся она тем способом сразу, могла бы рассчитывать на что-то хоть немного сносное, все же красота была при ней, а теперь от красоты не осталось и следа, лицо изможденное, фигура поплывшая. На нее позарятся только те, кто сам уже опустился, кому абсолютно все равно, как выглядит женщина, лишь бы была бабой, а не мужиком.
Бренда беззвучно заплакала, но слезы не могли смыть ее решимости. Сегодня она уложит детей пораньше и вечером пойдет продавать себя на мост Весенних Грез – так называлось место, где достопочтенные граждане Ирхема искали себе падшую женщину на ночь.
Глава 5
Где-то очень глубоко в душе тлела надежда, что дочери заплатят, и тогда… Бренда понимала, что тех крох не хватит, чтобы оплатить аренду не то что жилого дома, сарая.
Но дочь вернулась хмурая, посмотрела виновато, и Бренда поняла, что вновь не заплатили.
– Хозяин сказал или увольняться, или забрать
