свой прибор и рассказал, как им пользоваться. Ребята попрощались. Тим и Аня помахали руками взмывающему ввысь катеру и, когда его силуэт превратился в далекую точку, улеглись возле крылолиста ожидать обещанного ветра.
В ожидании ветра
Пролежав всего минуту, Тим сел, вынул из рюкзака прибор, который предстояло испытать, и внимательно его осмотрел. Прибор помещался в пластиковой коробке от пилотской аптечки. В ее крышке была прорезана большая круглая дыра, закрытая гибкой стальной пластиной.
Тим осторожно надавил на пластину пальцем и задумчиво произнес:
– Аня, ты же физику хорошо знаешь, даже сверх школьной программы. Зуб мне чего-то про прибор объяснял, а я всё равно ничего не понял. Что это за противофазное гашение колебаний, от которого он работает?
– Ну, это когда что-то в одну сторону движется, а что-то в обратную. Крылолисты когда на ветру качаются, их стволы гнутся. Кора на них то растягивается, то сжимается. От этого колебания воздуха возникают – инфразвуковые волны. Их не слышишь, но чувствуешь.
– Страшно становится.
– Ага. А прибор, наверно, такие же волны гонит, только в другую сторону. Когда от деревьев воздух к нам движется, из прибора от нас и наоборот. И там, где прибор, эти движения друг друга останавливают. Нет там никакого движения, никаких волн.
– И нет страха? Здорово! – Тим задумчиво наморщил лоб. – А что если его без ветра включить?
– Тогда «волны страха» из прибора пойдут. Как от деревьев.
– Так ведь это же оружие! – радостно воскликнул Тим. – Вернее, пугалка. От хищников. С ним можно ночью без страха ходить.
– Как это без страха? Вот голова два уха. А на тебя он разве действовать не будет?
– А, ну да… Забыл, – Тим почесал в затылке. – Но всё равно. На крайний случай сойдет, чтобы отбиться.
Тим сунул прибор обратно в рюкзак и улегся на землю.
– А вот интересно, как Зуб до такого додумался? – произнес он, задумчиво глядя в небо.
– Его, наверно, мой рассказ надоумил. Как я от этого страха в лайнере пряталась.
– В трубе вентиляции? Помню. Но почему там у тебя страх пропадал, я так и не понял.
– А там инфразвук от конца трубы отражался. И где-то сам себя усиливал, а где-то ослаблял. Стоячие волны называются. Только я тогда ничего этого не знала. Просто по привычке спряталась в трубу и случайно нашла в ней место, где было не страшно.
– Зато сейчас ты больше меня знаешь, – сказал Тим. – Даже как звук в вентиляции отражается.
– Инфразвук, – Аня улыбнулась. – Звук у тебя во флейте. Но тоже в ней отражается.
– Во флейте?
Тим достал из кармана хэба свою тростяную флейту и скользнул пальцем по вырезанным в ней отверстиям.
– Звук из-за этого меняется, когда я на ней дырки закрываю?
– Из-за этого… Вообще-то в твоем классе колебания уже изучают. Если бы ты хорошо учился, то и сам бы всё знал.
– Я
