И мы уже тусовались не в родных районах, а ближе к танцплощадкам. Потому что у этих танцплощадок протекала вся жизнь недорослей. А именно такими мы были. Все равно же мы уже считали себя взрослыми, а впереди было что-то новое и неизведанное. Мы потянулись к противоположному полу, но боялись их. Поэтому стали думать об элексире.
Элексир, конечно был с градусами. Поэтому мы о нем думали заранее. Танцы были в среду, пятницу, субботу, воскресенье. Значит надо было как-то достать денег в эти дни, хотя бы по минимуму. Мы тогда не понимали, что дает нам плодово-ягодное. А давало оно главное, моментальное веселье и безграничную смелость. Можно было не прятаться, а выйти в центр танцпола, можно было пристать к тому, кто нравился.
Ради этой краткосрочной радости мы искали деньги. Компания наша тогда уже видоизменилась, в ней появились работающие, поэтому стадо легче. В денежном плане. Нас было человек семь восемь, и если даже скинуться по двадцать копеек, то на самую дешевую бутылку хватало. А если учесть, что двое из нас работали в советской торговле, то можно было за те деньги купить приличную дешевую бутылку.
Мы покупали эту бутылку и шли с ней ближе к танцплощадке. Там искали лавочку в зарослях, и прямо перед танцами начинали принимать по глотку. Бутылку пускали по кругу. Хватало кругов на пять. Потом все дружно закуривали и ждали прихода. Благодаря подружкам из советской торговли, сигареты мы курили болгарские, а не всякую ерунду.
Ну вот кто-то чувствовал, что пора и мы отправлялись к танцплощадке. При везении можно было подцепить парней, у которых было с собой, и догнаться на танцплощадке. Вот тогда получалось крутое веселье. У девчонок. А парни искали приключения на пятую точку. До скольки длились эти простые движения под песни Антонова и Бони М? По-моему до одиннадцати. А потом мы выходили за пределы танцплощадок, и начиналось!
Группа на группу, район на район, в процессе догонялись. Парни дрались, мы болели. Но милиция не дремала. Поэтому всех, кого поймали, развозили по отделениям, а мы шли домой, остыть и передохнуть до следующих танцев. Ну и приготовить спиртное. После трех раз, на трезвую голову туда никто не ходил. Допинг стал допингом только в тот момент, когда можно было почувствовать его действие с самого начала до конца.
Сначала, легкое веселье, потом движуха под музыку, рев толпы, драйв, попутно прилагались влюблённости, обжиманцы, потом все это шлифовалось обостренным чувством переживания за тех, кто дрался между собой. В общем, приняв винишка перед танцами, мы испытывали весь набор эмоций, который давал нам возможность почувствовать себя на седьмом небе. В тот момент все это и начиналось. Путь в никуда.
После того, как я стала свободна от школы особого контроля не было. Где уж. Мама была вечно на работе, я не пойми где и делала вид, что готовлюсь к вступительным экзаменам, поэтому никаких претензий, даже на запах свежачка. А свежачок теперь присутствовал частенько. Потому что, перестав смешивать Рубин со спиртом, и имея в наличии для бодрости
