еступление. И оно карается по закону.
Из-за таких вот законов и появляются… Нет, не монстры. Сперва появляются изгои, а уже изгои становятся монстрами. И – открою маленький секрет, – ни один монстр монстром быть не хочет.
Монстры – это не зубы и клыки. Монстры – это слепая жестокость и жажда крови. И алые водопады всегда рождаются из маленького случайного пореза. А потом человек, – нет, монстр! – входит во вкус.
Ночь укутывала Арнокс, будто черная шаль, укрывая дома невесомой фатой, нежно закрывая свет из окон. Только луну ночь не могла спрятать – она нахально поглядывала сверху вниз, как победительница взирает на побежденных со своего пьедестала, вся в золоте и цветах, с сияющей улыбкой на круглом лице и такой же сияющей короной на голове.
И луна отражалась – божественно красивая, серебристая, – в пляшущих темно-синих, почти черных, волнах моря.
Старуха в черном платье и черной фате спешно бежала куда-то по пирсу, почти сливаясь с окружающим пейзажем. Мрачное, но немного испуганное лицо ее было бледно, бледнее луны. Губы казались одной тонкой линией.
Нога старухи зацепилось за что-то – возможно, это был корень дерева или доска, в темноте не разглядишь, – и она задохнулась от ужаса.
Прямо на ее глазах из земли вышел бутон белой розы, который словно светился изнутри неземным, призрачным светом. Этот свет выхватывал из сплошного мрака то, что не выхватил бы даже самый большой маяк.
Старуха со стоном опустилась на землю рядом с цветком.
– Родилась… Родилась, черт возьми…
Она искривила рот в ухмылке и схватила тонкий стебелек, но тут же вскрикнула: шипы, на удивление острые, впились в ладонь. Но старухе было все равно – она взяла розу обеими руками, рванула – и цветок уже был у нее. Чудесный свет внутри бутона пропал, и все снова погрузилось в темноту.
Погасла еще одна звездочка на волшебном небе. На ее месте появился крошечный стеклянный фонарик. Внутри него горела лампочка. Яркая и едва родившаяся, но уже мертвая.
Часть первая : Коко
Глава 1
– Это он и есть?! – скривилась Дидиана, оглядывая помещение поверх очков огромными от ужаса глазами.
Она стояла в дверях маленького старого домика. Отсыревшие стены уже пошли противными разводами, штукатурка на потолке сыпалась, а из дыры на потолке текло. Все углы заросли густой отвратительной паутиной, мерзко белевшей в полумраке. Мебели не было. Во дворе за полуразрушенным непрочным заборчиком из сухих палок стояло пугало с головой из гнилой тыквы и злорадной ухмылочкой. Луна, только-только вышедшая на бархатный небосклон, как дива на сцену, лукаво осветила его отвратительную мерзкую физиономию. Девушка не удержалась и, еще не успев войти, показала ему язык.
– Ну, Диди, добро пожаловать домой, – сказала она себе, осторожно ступая по полу. Деревянные половицы, кое-где покрывшиеся плесенью, скрипели и норовили вот-вот проломиться под ногой. – Надеюсь, привидения тут… живут. Не то я сама плесенью покроюсь в этом унылом месте! Я… Ай, черт возьми!
Тонкая шпилька черной лаковой туфельки застряла меж двух половиц и отломилась. Диди поморщилась. Прекрасное начало. Просто блеск.
– А еще я начинаю говорить сама с собой, – констатировала Диди, обращаясь к зажатой в руке шпильке. – Если тут есть парочка призраков, то хочу, чтоб они вышли побыстрее. Как тут вообще жить?
Девушка забралась с ногами на какой-то потертый сундук и тяжко вздохнула, прижав к груди потрепанный кожаный чемоданчик. Наверно, немногим младше этого дома. Дома в две крошечные комнаты. Дома без мебели, если не считать поломанного кухонного гарнитура.
Дома посреди леса.
Потрясающее наследство. Тетя такая заботливая! Вместо чего-то по-настоящему нужного и дорогого – пожалуй, деточка, полусгнившую хибару в лесу. Ремонт делай сама, разбирайся со всем сама. А мне некогда. Я на тот свет. Чао!
Хотя Диди была ей благодарна. Идти ей больше некуда. Ладно хоть крыша над головой есть. Правда, с дырой, но хоть что-то. Привередничать не стоит.
Дидиана достала из чемоданчика толстую куртку, накрылась ею и свернулась калачиком. Завтра надо будет заняться уборкой (на то, чтобы привести эту помойку в порядок, понадобится лет эдак двести), но сейчас девушка уже не в состоянии что-либо делать. Похоже, долгая дорога окончательно ее вымотала.
Последние двенадцать лет Дидиана провела в престижной закрытой школе-интернате. Богатый отец – владелец крупной фирмы, – отвез ее туда, когда Диди было шесть, и поставил перед фактом: ты теперь учишься здесь. Увы, господин Потирон не видел особого смысла держать дочь в непосредственной близости после того, как лишился жены. Малышка Диди
