Китайское войско раздавит их, как слон полевку. Мокрого места не останется! Монголы просто играют на страх, распуская слухи о своей силе! Им важно дать о себе знать! – сказал Сархай. – Мне доводилось встречаться с Чингисханом. И я скажу, это осторожный человек, он не пойдет на очевидное безрассудство, не станет добровольно класть голову на плаху!
Чао-Линю очень хотелось верить словам Сархая. Но вопрос назревал сам собою:
– Тогда скажи, если монголы не собираются воевать, зачем им понадобился такой долгий и трудный переход через пустыню?
– Говорю же, чтоб напугать, показать силу, чтоб знали об их существовании, считались с ними, – сказал Сархай. – Как долго ваш Алтан-Хан единовластно господствует в степях? К тому же давно уж, наверное, счет своим войскам потерял. Это не может не пугать и не волновать монголов, какими бы они ни были отсталыми. Все живые люди! Каждому нужна уверенность в завтрашнем дне.
– Вот это истинные слова! – горько вздохнул старый Чао-Линь. – Именно неуверенность в завтрашнем дне привела монголов к этим грозным стенам. Ибо за многие века, когда отсюда, для них – с юга, одна за другой шли в Степь карательные отряды, когда вопреки установившемуся перемирию был пленен и казнен Амбагай-Хан, монголы крепко усвоили эти жуткие уроки. Вот результат той политики: сегодня она оборачивается войной.
– Да ладно вам, не наше дело – рядить да судить, из каких соображений принимают такие решения великие Ханы. Не нашего ума это дело! Так что хватит умничать по-пустому, – многозначительно протянул Махмут. – Я просто хочу сказать тебе, Чао-Линь, раз уж просишь совета: не хочешь уходить за Стену, не уходи. Но ни во что не ввязывайся. Мало ли что ты – наместник китайского императора. Твои люди – это мирные земледельцы, от которых всем польза. Монголы не трогают мирных жителей, не принимающих участия в военных действиях.
– Да как это может быть? – Чао-Линь удивился.
– Это уж точно, – подтвердил Игидей. – Мы много раз видели воочию, каковы эти монголы. В военное время у них ни один нукер шагу не сделает своевольно, такие уж у них суровые правила, такая жесткая дисциплина.
– О, неужели?! Разве такое возможно?! Ведь война – это завоевание, это такое жестокое испытание для каждого человек. Неужели победивший воин, опоенный вражеской кровью, может подчиниться дисциплине и не пойти грабить и убивать безоружных?!
– Поэтому монголы и стоят у Великой стены. Степные народы их принимают и не беспокоят внутренними войнами. Скажу больше, монголы для них как подарок: они сами не воруют и другим не дают. А порядок сверху – для простого человека всегда благо. – Махмут вновь рассмеялся. – В войне побеждает тот, у кого больше мужества и уверенности, у кого более крепкие ряды. Ваши люди, видимо, вступают в сражение раз в десяток лет, потому и ударяются в панику, теряют разум, как только возрастает напряжение и, не приведи бог, чуть засвистят стрелы. А для монголов война – как для тебя посев или сбор урожая.
