группа для проведения такой работы. Во время своих экспериментов она отслеживала, в каких направлениях разворачивались исследования сотрудников института, и запомнила Жан-Клода Шермана, вирусолога, представившего отчет об изучении ретровируса. Под конец разговора она призвала своего собрата не терять присутствия духа, спокойно вести работу, информировать и предостерегать коллег и порекомендовала ему обратиться непосредственно к начальнику Шермана, директору Объединения вирусной онкологии института, профессору Люку Монтанье.
Поездка в Амстердам
На моего отца, едва достигшего восемнадцати лет, возложили нелегкую задачу доставить старшего брата из Амстердама. Младший брат только что получил права и купил себе первую машину, почти новый «Фольксваген-гольф». А главное – он был единственным в семье, кто во всем старался слушаться указаний родителей.
Я не помню, чтобы отец за всю свою жизнь хоть раз сел на поезд или на самолет. Он знал только свою работу и те деревеньки, куда сопровождал деда на грузовике. Он никогда не путешествовал и говорил только по-французски, ну, может быть, иногда на местном итальянском, если общался с бабушкой. Дальше этого границы его мира не простирались. Для него земля все еще оставалась огромной и непознанной.
Но это не имело значения. Младший сын, ни разу не обманувший надежд родителей, он был готов поехать на другой конец Европы и разыскать старшего. Дедушка вручил ему конверт с деньгами и карту автомобильных дорог, купленную в газетном киоске. Бабушка настояла, чтобы с ним поехал двоюродный брат Альбер. Он хорошо знал Дезире и должен был найти нужные слова и уговорить его вернуться. Они отправились в дорогу утром, взяв с собой клочок бумаги с нацарапанным адресом, с которого Дезире отправил открытку матери, чтобы не волновалась.
Мой отец почти ничего не рассказывал мне об этом путешествии. А ведь оно было самым длинным за всю его жизнь. Их маршрут мне поведал компьютер. Теперь я знаю, что с церковной площади они повернули направо и проехали ровно тысячу двести восемьдесят три километра. Больше тридцати часов дороги, не считая остановок. Я представлял, как они сменяли друг друга за рулем и спали по очереди. Динь, Гренобль, Лион, Дижон, Нанси, Мец, Люксембург, Льеж, Маастрихт, Эйндховен, Утрехт и, наконец, Амстердам.
Единственное, что я слышал лично от него, – это история, которую он иногда рассказывал друзьям, собравшимся за столом. На въезде в Амстердам их остановили для проверки документов. Поскольку и форма, и машина полицейских были зеленые, они не сразу сообразили, что имеют дело с полицией. Альбер развеселился и на все вопросы отвечал французскими ругательствами.
– Всякий раз, как эти типы что-то спрашивали по-голландски, наш дурак Альбер отпускал какую-нибудь крепкую шуточку по-французски. Его это очень смешило, и он не мог остановиться!
Полицейские поняли, что над ними издеваются, арестовали
