ни одной книги в доме.
– Была, но я слишком поздно вернулся и успели все растащить, – ответил братик, горестно вздохнув, – деревенские печи растапливали.
– Вот же, – выругалась, поражаясь такой халатностью и беспечностью деда Эммы, – совсем ничего не осталось?
– Да, но если хочешь, у меня есть пара книг, я их привёз из города, когда ещё там жил.
– Хочу, – кивнула, надеясь, что в них я прочту что-то полезное для себя, – в город прибудем, надо ещё в книжный магазин заехать, ведь он имеется?
– Есть, правда, он конечно не сравнится со столичным, но думаю, ты подберёшь себе подходящие романчики.
– Угу, – промычала, не став переубеждать Фрэнка, итак не знаю, как буду объяснять зачем мне мироустройство, законы Ламбергии и прочие талмуды.
Задумавшись над ближайшими планами, я незаметно для себя уснула, а проснулась от шёпота Молли и недовольного покашливания Фрэнка.
– Выспалась? – ехидно спросил братец, заметив моё пробуждение. Мужчина уже спешился и неторопливо пил из бутылки что-то наверняка очень вкусное.
– Отлично выспалась, – протянула, потягиваясь, лукаво добавив, – зря отказался ехать с нами, место ещё было, глядишь, не был таким недовольным.
– Нет уж, – открестился мужчина, подавая мне бутылку, – молоко будешь? В пакете булочки Ронда в дорогу приготовила.
– Молоко? – скривилась, с детства не любившая этот напиток, – а другого нет?
– Отвар, – тут же ответила девушка, подав мне маленькую чашку, в которой уже плескался немного прохладный напиток.
– Спасибо, – поблагодарила, сделав большой глоток, только тогда поняла, как сильно мне хотелось пить, спросила, – мы уже приехали?
– Да, ваша светлость, – ответил Фрэнк, в одного допивая целый бутыль молока, – не стали вас спящую в телеге завозить в город, всё же придётся вам на Фани пересесть.
– За что, – притворно завыла, спускаясь с такой мягкой и удобной лежанки, предупредила, – если свалюсь, тебе же хуже.
– С чего это? – удивлённо вскинул бровь Фрэнк, чуть не подавившись булочкой.
– Бросить меня на дороге тебе не позволит совесть, а значить, тащить тебе мою бренную тушку и надрываться.
– Покачу по дороге, как раз под горку сейчас поедем – скатишься.
– Ха… не сможешь, – фыркнула, остановившись у пегой, с жалостью посмотрела на неё, проговорила, – сочувствую, но тебе придётся меня вытерпеть.
– Почему? – не выдержал Фрэнк, замерев возле меня.
– Я за ноги твои буду цепляться, так что если уж и покачусь, то только вместе с тобой, – уверенно заявила, широко оскалившись ошеломлённому братцу.
– Знаешь…, – задумчиво протянул мужчина, криво улыбаясь, – ты совершенно не похожа на благородную девицу…
– Хм…, – промычала, настороженно ожидая продолжения.
– И рад, что ты изменилась.
