сь на фигуре, заслонившей свет.
– Топа! – воскликнула фигура. С кровати выглянула черноволосая девочка с круглыми синими глазами. Улыбнулась и шустро затянула щенка в постель.
С визгом он принялся исследовать ранее недосягаемую территорию. Каждый шаг давался с трудом, лапы впивались в одеяло, но Топа упорно шел к своей цели – толстой книжке с картинками. "С первых поколений", – блеснуло название тома.
Девочка переворачивала страницы и с энтузиазмом вглядывалась в немые лица родственников. Властные и жесткие взгляды пугали, в такие моменты она задерживала дыхание и начинала играть в гляделки с портретами. Страх уходил к тому времени, как заканчивался воздух.
– Ни-ко-летта, – медленно прочитала она вслух золотую надпись на последней странице. – Смотри, Топа, здесь буду я.
Локаторы щенка уловили голос хозяйки.
– Когда я вырасту, здесь появится мой портрет и все-все будут знать меня.
Рука наткнулась на что-то маленькое и острое. Камень силы! Сегодня Николетте исполнилось шесть лет, в этот день все дети получают от родителей первый камень силы – символ будущих свершений.
Дарение камня стало традицией, ритуалом, после которого ребенок получал возможность учиться изобретательству, мастерству создания механизмов и всему тому, чему обучают в современных школах. Родители гордились, а дети с упоением ждали шестого дня рождения. Люди почти забыли, что еще триста лет назад дарение камня было практически значимым событием. Когда ребенка или принимали в общество, или отбраковывали.
– Топа! Не брыкайся!
Николетте стоило больших сил перевернуть механическое создание, чтобы получить доступ к его животу. Как настоящий изобретатель, девочка поправила воображаемые очки и уткнулась в искрящийся камень силы на месте сердца щенка. Стоило ей коснуться поверхности, как щенок взвизгнул. Уши-локаторы завращались, как два бешеных маяка. Красный сигнал на кончике носа потух, и железная конструкция повалилась на бок.
– Уснул, – надула щеки маленькая Ника, – я же просила прыгать.
Сломался?
Порывшись в горе подарков, Николетта нашла другой камень подходящего размера.
– Только попробуй не заработать! – наказала она, намереваясь заменить сердце механического щенка.
К удивлению, стоило ей коснуться камня, ладонь обдало жаром.
– Жжется! – радостно взвыла Ника. Быстро завернула горячий камень в платок и помчалась к родителям.
Малая гостиная семьи Феррано отличалась нескромным великолепием. Высокие потолки, тяжелые шторы, волнами спадающие вниз, резная мебель из бурого дерева – всё создавало впечатление величия, превосходства и пещерной мрачности. Источником света служил камин, пожирающий пламенем очередную порцию дров.
Глава семейства важно расхаживал по комнате в парадном костюме из черного бархата. Толстые усы внушали авторитет. В столице каждый уважающий себя гражданин знал министра по военной политике Карла Феррано и его жену, черноволосую красавицу Жозефину. Последняя страсти к политике не разделяла, большую часть времени она проводила за чтением исторических романов и детективов. Так и сейчас ее мысли были поглощены новой детективной историей набирающего популярность Югра Ставского. Супруги думали каждый о своем, когда в гостиную, радостно повизгивая, вбежала их младшая дочь.
– Никол'этта, – на иностранный манер произнесла мать и отложила книгу. – Благородные л'эди не бегают по дому.
– Та-дам! – наперекор матери пропела Ника и грациозно протянула завернутый в платок камень силы. Изобразив движение фокусника, она смахнула платок, и камень оказался зажат в ладошке. На его алой поверхности заплясали блики огня, предвещая зрелище.
– Смотрите! Когда я беру камешек в руку, он начинает греться, – тараторила Ника, – так, что я даже… Ай!
Обожженная рука дернулась, и девочка непроизвольно отбросила раскаленный предмет в камин. Огонь вспыхнул с новой силой, отнимая шанс вытащить из пламени дорогой подарок.
– Я случайно, – пискнула она, когда поверхность камня силы потрескалась и из него начала вытекать густая черная жидкость. Плотный дым покрывалом окутал и без того мрачную комнату, но Николетта уже забыла о своей оплошности. С торжествующим взглядом она повернулась к родным и тут же почувствовала волну страха, исходящую от них.
– Так… – нарушил молчание глава семейства и небрежно провел рукой по усам. – Это шутка? Жозефина, я не ошибся?
– Карл… Не говори соседям. Никому! Мы просто не скажем.
– О, конечно. Ты считаешь, никто не заметит, что младшая дочь семьи Феррано бесполезная дрянь?
Родительский страх сменился яростью.
