решаю проявить любопытство и заодно окончательно разрядить обстановку.
– У меня снаряга с собой, – буднично сообщает Слава.
Как будто это всё объясняет. Да, я видела какой-то пояс и ещё всякие мелкие штучки вокруг него, но, чёрт возьми, восьмой этаж!
– Это не особо успокаивает, – бросаю подушку ему на кровать.
Слава усмехается, посмотрев на неё. А потом резко так взгляд мне в глаза переводит, ещё и держит цепко, не даёт отвести внимательностью странной и задумчивостью.
– Волновалась? – спрашивает одновременно дразнящее и ласково даже.
Сглатываю. Ну вот опять он говорит со мной, как парень с девушкой. Видимо, пытаться приземлить уже смысла нет. Остаётся только не вестись.
– За любого на твоём месте бы тоже, – отчуждённо обозначаю и сажусь на свою кровать. – Это не совсем нормально.
Слава на этот раз без моего участия начинает справляться с последней деталью – заправлением одеяла в пододеяльник. Моя самая нелюбимая часть при смене постельного белья. Но парень довольно быстро и технично справляется, ещё и попутно отвечая:
– У меня опыт скалолазания неплохой. В соревнованиях побеждал. Плюс, я трейсер.
Да, про его победы в соревнованиях я наслышана. Только больше про плавание и спартакиады. Видимо, ими дело не ограничивалось.
Трейсер…
– Это типа паркурщика? – уточняю настороженно.
– Да. Но это лишь одно из увлечений, – обыденно заключает Слава, уже справившись с одеялом. – Хотела бы попробовать? – неожиданно предлагает, причём вполне серьёзно.
– Точно нет, – тут же отказываюсь. – Мне жизнь дорога.
Слава усмехается моему ответу… И вдруг снимает футболку.
Цепенею в ошеломлении. А взгляд сам собой цепляется за развитые мышцы Славы – очередное напоминание, что этот парень и вправду преуспел в самом разном спорте. И кубики на прессе тоже это показывают. Выразительный рельеф… Красиво, кстати. Если объективно.
От всего этого не сразу замечаю, что у него татуировка на правом бицепсе. Какая-то надпись на латинском.
Интересно рассмотреть, какая. Я кое-как отдалённо знаю язык, по крайней мере, основные крылатые выражения. Но проявлять любопытство, когда Слава уже полуголый, и явно не собирается ограничиваться только показыванием торса – не лучшая идея. Тем более что этот совершенно невыносимый тип начинает расстёгивать себе джинсы. Нет, серьёзно! Он правда делает это, да ещё и смотрит на меня. Чуть ли не насмешливо и задумчиво одновременно.
Кажется, я издаю какой-то протестующий непроизвольный звук, потому что Слава, к счастью, остаётся в джинсах. Хоть и с расстёгнутой ширинкой – демонстрирующей, что на нём чёрное бельё.
О ужас… Не стоило туда смотреть. Потому что в тёмно-синих глазах теперь откровенное веселье. И что-то ещё, что мне точно не нравится.
– Что? – непринуждённо усмехается Слава,
