спиной облокотился на стену.
– Друг… Т-ты ещё здесь? – донеслось из динамика похрюкивание парня.
– Харе ржать! Лучше сделай, что я тебя попросил, – гаркнул в ответ.
На той стороне образовалась тишина, следом покашливание, и несколько глубоких вздохов, кажется, Тоха брал себя в руки.
– Конечно сделаю, без проблем, – голос стал более-менее серьёзным, сразу бы так!
– Мне нужно доставить всё необходимое уже сегодня, – предупреждаю друга.
– А пижамку в клеточку, или в полосочку?
– В горошек б..дь! – ору на весь коридор, довёл!
В динамике снова слышится хохот. Сука! Лучше бы Брониславу приказал купить эту чёртову пижаму. А во всем виновата малышка, что крепко спит сейчас в палате. Надо же такое придумать?! Сама же трясётся, как осиновый листочек при виде врачей, и тут же ставит мне условие моего ночного нахождения вместе с ней в палате!
«– Я согласна на твою ночёвку здесь, только при одном условии! Ты будешь спать в пижаме! В штанах, и кофте с длинным рукавом!». Вот такое вот условие поставила малышка. Во избежание подколов от Бронислава, обратился к Тохе, и сразу об этом пожалел! Друг оказался хуже моего безопасника.
– Ч-через час подвезу, – продолжая дико хохотать, произнёс друг и отключился.
Вот гадство! Открыл дверь, зашёл обратно в палату, снял пиджак, повесил его на спинку стула. Кровать в vip палате большая, на ней легко поместятся три человека, а нам на двоих и вовсе за глаза. Аккуратно, чтобы не разбудить девушку, прилёг рядом, стал рассматривать её личико.
Пушистые ресницы подрагивают во сне, под глазами болезненные тёмные круги, само лицо бледное, а вот щёки отдают румянцем. Протянул руку, положил ладонь на её маленький лобик. Его кожа опалила мою ладонь. Резко оторвал руку, приподнялся с постели, на столе взял электронный термометр, вернулся обратно на кровать.
– Анют, маленькая, давай измеряем температуру, – тихонько стал будить девушку.
В ответ получил неразборчивое бормотание.
– Аня? – громче позвал малышку.
– Ммм? – сонно отозвалась голубоглазка.
– Нужно измерить температуру, ты очень горячая, – произнеся последнее слово, подумал, как двояко оно звучит.
Пах свело судорогой, чуть пополам не согнулся.
– Хочу, – доносится от малышки, а я замираю, сглатываю слюну, которой наполнился мой рот, – пить, – продолжает свою речь, опуская меня с небес на землю.
Чёрт! Чёрт! Чёрт! Как? Как мне выдержать, когда мой мозг активно рисует позы из Камасутры, с участием Анюты.
– Сейчас маленькая, – беру себя в руки.
Снова встаю с постели, беру со стола бутылочку воды, возвращаюсь обратно.
– Давай я тебе помогу, – говорю девушки, а руки уже приподнимают её голову за затылок.
Подношу горлышко бутылки к её алым губам, Анюта приоткрывает их, прислонившись к пластмассе. Вода из бутылки попадает в её ротик, малышка делает глоток, прикрывая губки, в
