она после совсем короткой паузы. – Когда приходят и говорят: «Доктор, почему на прошлой неделе я сделал десять миллионов, а моя тень, трын-трын-трын, ни с места – какая была такая и осталась?». С таким подтекстом: я очень занятой человек, делаю большие дела, так что давай быстренько разберись, и я побежал дальше. На таких типах можно заработать кучу денег, но меня от них просто тошнит. Нехорошо так говорить о своих клиентах, но тем не менее. Просто физически тошнит.
– И что вы в таких случаях делаете? – проникся сочувствием Киш. – Отказываете?
– Отказывать не всегда получается, – покачала она головой, – по крайней мере, сразу. Нельзя же сказать: «Таких, как вы я терпеть не могу». Обычно минут пятнадцать гоняю по теньмометру, записываю показания, составляю ментальную карту, а после говорю что-то вроде: «По-видимому, это случайные десять миллионов: если вы их потеряете, ваша тень не удлинится». В качестве эксперимента предлагаю временно перевести их на мой счёт и самим убедиться. Как правило, этого хватает.
– Хитро! – Киш рассмеялся.
– Но однажды это не сработало, – уточнила она, словно возразив самой себе. – Он вернулся и закатил скандал: «Я потерял эти десять миллионов, и моя тень, трын-трын-трын, выросла на целый этаж!». Орал, что из-за меня, трын-трын-трын, над ним всякие козлы, трын-трын-трын, и что моё место на трын-трын-трын, и что он мне, трын-трын-трын, это устроит. Короче, вёл себя по-хамски – пришлось его выставить.
– И он… выставился? – изумился Киш. – Сам?
В его голове уже промелькнули беспощадные «бац-трах-шмяк-плюх!», после которых чванливый толстяк униженно покидал картинку, а спасённая Варвара…
– Ну, это было несложно, – она сделала крохотный глоток кофе, не столько поднимая чашку, сколько склоняясь над ней. – Я сказала, что его реакция многое объясняет: если вместо того, чтобы держать удар судьбы, он предпочитает орать на тенетерапевта, словно не тень выросла, а пенис уменьшился, то… Он, конечно, опешил, но ушёл, пообещав мне разные неприятные трын-трын-трын.
– А дальше? Больше не появлялся? – спросил он, хмурясь.
– Почему же? Появился, – невозмутимо продолжала она. – С огромным букетом. Вроде того, что: собирайся, мы женимся, у тебя всё равно никого нет, я это выяснил, выходи за меня замуж, короче.
– А вы? – спросил Киш ревниво.
– Всё это очень лестно, сказала я, и он видный мужчина, но у меня принцип: я никогда не выхожу замуж за клиентов. Слыхали такое слово – «увы»? Вот это оно самое.
– А он? – внимательно следил за сюжетом Киш.
– Вначале он, конечно, не поверил: думал, я ломаюсь, кочевряжусь, набиваю цену. А потом его задело, вспылил, весь раскраснелся: у тебя нет выбора – или выходишь за меня, или, трын-трын-трын, к тебе больше ни один мужик и на километр не подойдёт, уж он это обеспечит. Так что останусь одна до скончания века…
– Подонок, – сказал Киш, – конченный подонок.
– Да нет, что вы, он милый, – не согласилась Варвара,
