я ничего не вижу. – Эолейр повернулся к Изорну, который пожал плечами, соглашаясь.
– Подождите немного, – ответила Ликимейя.
Эолейр, продолжая смотреть вперед, с сомнением погладил шею лошади. Снова поднялся ветер и взметнул полы его плаща. Туман заклубился, и внезапно в сумраке появилось нечто темное.
Мощная фронтальная стена Наглимунда была неровной, множество камней выпало, точно чешуйки гниющей рыбы. Посреди серого камня виднелась заполненная камнями брешь с воротами, напоминавшими обвисший беззубый рот. Дальше сквозь щупальца тумана выступали высокие квадратные башни Наглимунда, и их темные окна походили на пустые глазницы черепа.
– Бриниох, – воскликнул Эолейр.
– Клянусь Спасителем, – ответил похолодевший Изорн.
– Теперь вы видите? – спросила Ликимейя, и Эолейру показалось, что в ее голосе прозвучал жутковатый смех. – Мы прибыли на место.
– Это Скадах, – с ужасом сказала Мегвин. – Дыра в Небесах. Теперь я ее вижу.
– Но где город Наглимунд? – спросил Эолейр. – Где целый город, располагавшийся у подножия замка!
– Мы проехали мимо него, во всяком случае, миновали руины, – сказал Джирики. – Все остальное скрывает снег.
– Бриниох! – Ошеломленный Эолейр сначала посмотрел на неровные комья, покрытые снегом, у себя за спиной, потом перевел взгляд на груды камней впереди. Все вокруг выглядело мертвым, однако нервы у него напряглись, точно натянутые струны лютни, а сердце отчаянно забилось в груди. – И мы просто туда въедем? – спросил он, ни к кому не обращаясь.
Мысль об этом показалась ему подобной прыжку головой вперед в темный туннель, полный пауков.
– Я туда не поеду, – резко заявила Мегвин, которая заметно побледнела. Впервые с того момента, как ею завладело безумие, она выглядела по-настоящему напуганной. – Если мы войдем в Скадах, то лишимся защиты Небес. Оттуда никто не возвращается.
Эолейр даже не смог сказать ничего успокаивающего, лишь протянул руку и сжал ее ладонь, затянутую в перчатку. Их лошади стояли рядом, и облачка дыхания смешивались.
– Мы не станем туда заезжать, – серьезно ответил Джирики. – Во всяком случае, сейчас.
Пока он говорил, в черных провалах окон башен начал мерцать желтый свет, словно тот, кому принадлежали эти пустые глаза, проснулся.
Дракониха Рейчел беспокойно спала в своей крохотной комнатке в подземелье Хейхолта.
Ей снилось, что она в своей прежней комнате, где жили горничные, которую она так хорошо знала. Она была одна, и ее переполнял гнев: вечно она должна искать глупых девчонок.
Кто-то скребся в дверь, и у Рейчел вдруг появилась уверенность, что это Саймон. Даже во сне она помнила, что однажды ее уже обманул такой шум. Она тихо подошла к двери и некоторое время стояла возле нее, прислушиваясь к непонятным звукам, которые доносились снаружи.
– Саймон? – позвала она. – Это ты?
Она
