Он, конечно, не попускал этого зла. А я, со своей стороны, могу сказать, что всякое страдание, со смирением и упованием переносимое, готовит нам небесные венцы. И это не столь далекая перспектива, если помнить, что Господь и потусторонний духовный мир ближе к каждому из нас, чем рубашка к телу, и в любой момент мы можем быть отозваны туда, при этом никакие наши земные расчеты не идут ни в какое сравнение с логикой вечной жизни, ради которой мы и живем здесь на земле, день за днем.
Насчет образования – веру не преподают, ее передают от сердца к сердцу. Вся наша жизнь образовывает нас для Царствия Небесного, а меня Господь поставил сюда, на подписку, чем я в меру своих скромных сил и занимаюсь. Пришел я сюда не сразу, а путем многих испытаний и скорбей, и работа в «Фоме» для меня – это первая ступень ко вхождению в Царствие Небесное. Я недостоин здесь работать, и глубоко благодарен Господу за Его милость ко мне.
Деток воспитываем в вере, если кто-то из них послужит Церкви, будем очень счастливы.
Насчет активности – активно нейтрализую зло внутри себя, чтобы не дай Бог, не вынести его наружу. А как меня к чему приспособить, никудышного, решает Господь.
фото ок.2008г
Заботясь, главным образом, о едином на потребу…
Насчет уроков, не знаю, как у кого, у нас две девочки-школьницы, одна пойдет в 5-й, другая – во 2-й класс. В течение прошлого года они делали уроки одновременно. Письменный стол у нас один, но еще есть обеденный стол на кухне. Кто может делать уроки сам – идет на кухню, хотя, конечно, часто недовольно при этом бормочут. Кому нужна мамина помощь – тот сидит в комнате. Жена у меня не работает, сидит с детьми вот уже 12-й год. Живем мы всей семьей в одной комнате трехкомнатной квартиры. В остальных двух – мои родители, состоящие в разводе.
Стулья у нас обычные, стандартные, на кухне – табуретки, ничего мы ни для кого не приспосабливаем, если бы мы думали о таких вещах, у нас бы давно никаких сил ни на что не хватило. Супруга моя говорит, что кто хочет заниматься, будет это делать в любых условиях, как когда-то Чехов писал свои рассказы среди шумящих и снующих родственников, в уголке комнаты на коленках. Мы живем довольно стесненно, отношения с моими родителями довольно трудные, а семья уже не малая, так что возможности думать о таких вещах просто нет. Но мы любим своих деток и буквально живем их жизнью вместе с ними, а они учатся жить так же, как и мы – просто, заботясь, главным образом, о едином на потребу – чтобы светло было жить, радостно, интересно. Много им читаем вслух то, что и им, и нам интересно, показываем фильмы хорошие, мультики, иногда ездим в интересные места. Ну и молимся, конечно, понемногу, но каждый день, регулярно.
Вот то, что могу сказать, немного шире отвечая на Ваш вопрос.
Никто
