правил. Но он ничего не стал говорить, лишь молча наблюдал, как Закир закопал сумку в кучу осенней листвы, поднялся на крыльцо и скрылся за дверью. Когда Аюб появился в гостиной, он застал Закира за изучением лежащего перед ним листка с информацией на убийцу брата.
– А он москвич, – тихо произнёс Закир и мечтательно протянул: – Значит, здесь у него наверняка остались родственники. Мать или отец.
Аюб нервно дёрнул плечами и скривил рот. Ему не нравилось настроение товарища и его желание отомстить. Ничего хорошего от этой идеи ждать не приходилось, но отказать в помощи соплеменнику он не мог и поинтересовался:
– Адрес есть?
Закир медленно покачал головой, затем достал из кармана телефон и набрал номер полицейского из Петербурга.
– Привет. Как там у вас?
– Привет. Что тебя конкретно интересует?
– Я могу тело брата забрать?
– Пока идёт следствие, не получится. Потом всё организуем. Кстати, вашего парня сегодня отпустили. Адвокат постарался.
– Понятно. Помощь нужна. У телохранителя должны быть родственники в Москве. Можешь узнать адрес?
– Попробую. Он бывший сотрудник, так что данные должны быть в базе. Позже скину смс.
– Спасибо. Отбой.
***
Номер «люкс»: две комнаты, кухня, ванная – всё как положено. Перед обеими комнатами тянется балкон. Игорь Иванович Большаков, старший оперуполномоченный 1-й оперативно-розыскной части, более известной как «убойный отдел», не спеша обследовал все помещения и остановился у окна с тремя пулевыми отверстиями в стекле.
Большаков работал в угрозыске почти четверть века. Начинал простым опером в районном отделе, и уже почти четыре года трудился в «убойном» Главка, где расследуют только тяжкие преступления. «Клиенты» отдела – маньяки, педофилы, убийцы. Год назад, в рамках борьбы с коррупцией, почти все сотрудники Московского уголовного розыска были выведены за штат, перетрясли и другие подразделения Главка – все, кроме «убойного». Резонансных преступлений с каждым годом становилось всё больше, а начавшийся в тринадцатом году массовый исход профессионалов обескровил органы: бороться с преступностью стало практически некому. В «убойном» была сосредоточена элита сыска и, по-видимому, никто не рискнул вывести их за штат.
Большаков внимательно осмотрел ровные, аккуратные отверстия в стеклопакете, затем вопросительно взглянул на стоящего рядом эксперта, изучающего зажатую между губками пинцета пулю.
– Стёкла изнутри плёнкой армированы, – ответил эксперт на немой вопрос подполковника.
– Зачем?
– Может, чтобы шторы не выгорали, – пожал тот плечами, поднимая пинцет на уровень глаз.
– Девять миллиметров? – уточнил подполковник, разглядывая пулю.
– Да. Скорее всего, «Винторез» или «Вал».
Большаков
