тве, мести, расцвете и чувстве вины. Поведай о сердце, что было разбито и цело. Что значит прощать и сажать семена для ростка.
Поведай грядущее, Муза.
Воспой.
Посев
На следующее утро после праздника мистер Мак-Киннон, который в свободное от преподавания время писал и издавал местную газету «Островной Аргус», опубликовал срочный выпуск. Должно быть, он начал работать над ним сразу, как вернулся домой, а затем полночи колесил по Острову на велосипеде, чтобы к завтраку у всех был свой собственный экземпляр. Как много он приложил усилий для этого.
Заголовок гласил: «Героиня Дейли».
Я-то знала, что мистер Мак-Киннон ссылался на Геро из мифа о Геро и Леандре, потому что мы только что закончили проходить с ним в школе «Письма героинь» Овидия. Вероятно, это было первое, о чем он подумал: как же по-дурацки получилось, что девушка, которая читала на его уроке миф о двойном утоплении, утопла раньше, чем получила свое эссе обратно. Но все остальные, прочитав «героиня» в заголовке, представляли себе персонажей фильмов или грозных воителей из эпических поэм. Людей, что жили и умирали, зачиная войны, участвуя в войнах или оканчивая войны – где-то там всегда присутствовала война. Никто и не вспомнил о той героине из цикла Овидия, которая была всего лишь девушкой.
Так что заголовок всеобщего восторга не вызвал.
Келли Мартин, директор местного супермаркета, носилась от двери к двери с ручной тележкой, собирая все экземпляры, что могла получить, но наш я ей не отдала. Она вывалила их перед дверью мистера Мак-Киннона, а Том Крофтер, если верить слухам, на них помочился – но только на последнюю страницу, из уважения к погибшей. Он старался избегать фотографии девушки, найденной мертвой в озере в день Тесмофории[1].
Героиня Дейли.
Вот что я вам скажу насчет Бри Давмьюр – героиней она не была.
Бри Давмьюр была моей лучшей подругой, сколько я себя помню. Пока не стала человеком, которого я ненавидела больше всего на свете. Иногда, правда, вторым по ненависти человеком – тут уж зависело от настроения.
Еще три месяца назад мы были Бри-и-Кори, Кори-и-Бри, – произносятся в одно слово, воспринимаются как единое целое, двуглавое воплощение одной сущности, мини-гидра. На фото, которое мистер Мак-Киннон взял со школьного сайта и использовал для своей статьи, были мы двое. Вот только меня он обрезал. И даже сейчас я не могла не отметить иронию.
Несмотря на старания мистера Мак-Киннона, на фото можно было заметить завиток моей ушной раковины, прижатой к ее уху, и наш двойной пирсинг-хеликс, за который нас посадили под домашний арест в позапрошлое лето: меня на неделю, а Бри до конца каникул. Мы держали друг друга за руки, когда иглы пронзали уши раз, потом другой, а наши пульсы бились в такт мелодии, которую мастер выстукивала ногой.
Я не хотела прокалывать уши, но Бри умоляла меня не бросать ее. А когда мои проколы воспалились, подруга, разумеется, настояла, чтобы я оставила серьги, заставив меня поклясться не снимать их. Самое печальное, что, когда осенью мы вернулись в школу, сокрыв кольца под волосами, мне казалось, оно того стоило.
Уже тогда я должна была догадаться, что она змея: Бри сразу же заменила дешевые сережки серебряными, так что мы совсем не походили друг на друга.
Словно проблем с заголовком было недостаточно, мистер Мак-Киннон попытался изменить размер фотографии, но накосячил с пропорциями, растянув ее челюсть и увеличив лоб. Если бы ниже не прилагался некролог, я восхитилась бы этим жутким лицом с плаката «Разыскивается». Если бы ниже не прилагался некролог, я бы с радостью разукрасила фото – зачернила зубы, пририсовала монобровь и парочку волосатых бородавок. Выколола бы Бри глаза циркулем из моего школьного пенала. Наклеила бы ее лицо на чучело, сделанное из травы и волос, слюны и крови, и призвала бы фурий проклясть бывшую подругу за ее злодеяния. Но это был некролог, поэтому смысла в этом я не видела – худшее уже произошло.
Фотография была сделана в конце учебного года; и впереди нас ожидало лето, которое должно было стать самым лучшим, потому что нам исполнилось по семнадцать, а Бри божилась, что лето в семнадцать – лучшее, что когда-либо могло случиться в жизни. И не вполне честно говорить, что это был снимок нас двоих, потому что на нем также был Алистер Мюррей.
Я стояла посередине, эдакий мост между ними: лучшая подруга Бри и девушка Али. Пока Бри и Али не решили, что мост им в конце концов больше не нужен. И тоже не вырезали меня с фото.
Когда кто-то умирает, существуют определенные ритуалы, которые необходимо выполнить. Тело надо обмыть и обработать оливковым маслом, а на губы положить монетку для Лодочника, чтобы тот доставил душу в Загробный мир. В ночь перед похоронами совершается протесис, когда женщины исполняют над телом усопшего погребальные песнопения. На следующий день
Тесмофории – древнегреческий религиозный праздник в честь богини Деметры и ее дочери Персефоны.
